Столица

Вот и тополь роняет одежды
И, стесняясь своей наготы,
От зимы шубы ждет белоснежной
Может быть, может быть, ждешь и ты.

А пока в этот пасмурный вечер,
Обходя луж расплывчатый блеск,
Ты спешишь к не назначенной встрече,
По зонту капель дождика плеск.

Ну а мимо ордою несметной
В фейерверке разбросанных брызг
Пролетают глазастые светом
Мерседесы, Пежо, Жигули

И никто не предложит подбросить,
Тормознуть и о чем-то спросить.
В эту позднюю, позднюю осень
Словно листья слетелись...

Мел стекает со шелковых лиц,
Милых отроков чествуют взглядом,
Век паяцев и падших столиц:
Славен пир алавастровым ядом.

Звезды мертвые имут иль срам,
Кто юниде ответствует пленной,
Ирод ждет нас к себе по утрам –
Вишни есть в сукровице тлеенной.

Всех оплакала твердь Сеннаар,
Шелк ужасен о персях Аделей,
Се и мы без высоких тиар
Меж порфирных лежим асфоделей.

Четыреста пятьдесят девятый опус
.
Хоть с Гекатой в фамильный подвал
Опустимся: июльские вина
Блещут златью, где...

Ни шагу назад! Закрепились.
Враг рвется к столице родной.
Мы насмерть стоять научились,
Нас всех опалило войной.

Гарь! Клацанье жуткое танков,
Бьют пушки наводкой прямой.
Вокруг деревень, полустанков
И ночью и днем идет бой.

Вперед! Это контрнаступленье.
Так вот она наша броня!
За кровь и за долготерпенье
Взметнулся вдруг шквал из огня.

Ура! Отступают фашисты.
Мы гоним их с нашей земли!
В прорыве пехоты, танкисты
Впервые ораву смели.

Вот так Россия встретим новый год!
О чем мечтал на Руси всю жизнь народ...
Соберёмся все в лесу на этой вот поляне...
Дружною семьёю все вместе отгуляем.
Вот за таким столом... да при погоде...
Единой семьёй... на лесной природе!
Возьмём баян да русскую гармонь...
Спляшем плясовую, частушки пропоём...
Как «прекрасно» мы в России здесь живём.
Песнь затянем и грянем на всю ночь...
Как дальше будем в России жизнь толочь.
Всех в своей стране любить...
Или по-прежнему нищету плодить...

В красный день календаря
Наливаем "сухаря",
Ну, а может даже водки!
Значит мы НЕПОБЕДИМЫ,
.............значит мы живем НЕ ЗРЯ!

Новый год. Все за столом.
Встретим так, как проведем.

Рождество и день «Спасибо».
Снова старый новый год.
(Заграница не поймет!)
Именины и сочельник.
День объятий и Татьян.
Тридцать первого – изъян.
Пропустили праздник ВОДКИ!
Не купили мы селедки.
Тут февраль уж наступил.
Праздновать нам нету сил.

Ха! Конечно! Вот вам пат.
День науки, дипломат...

Зима. Что делать мне в вагоне? Я встречаю
проводника, несущего мне чаю,
словами: «Мы опаздываем?.. Нет?..
И не найдётся ль свеженьких газет,
чтоб, в новостях пошарив хорошенько,
узнать, что стало с Юлей Тимошенко,
не взорван ли иракцами Багдад,
и что в Москве — дожди иль снегопад?..»

А за окном — застывшим кинокадром —
висит орёл над степью, как кокарда;
спаял ледок речные берега;
и во всю ширь — снега, снега, снега…

Вот зимний дуб — без листьев, как бесполый, —
стоит один среди...

Галерея сия появилась
Постепенно, холст за холстом.
Кисть художника отразила
Мысль его в изложенье простом.


История эта полна удивленья.
И мало таких, кто поверит в нее.
Но мир в ней описанный дышит волненьем,
Которое радует или гнетет.

Она мне открылась, когда был я молод,
Когда еще был неиспорчен судьбой,
Когда я желал утолить знаний голод,
Когда вся природа была мне родной.

С тех пор стал я тверже, стал тяжелее.
Уже мне неведомо чувство родства
С природой великою, что...

Один монарх неведомой страны, всю жизнь любил экстрим и феномен
И подданных, кто сим одарены, рукою щедрой поднимал с колен.
Он восхищался женской красотой, открыл, возможно, 1- й Конкурс Мисс,
Всему хотел быть праведным судьёй, «Вперёд и вверх!», нанёс на герб девиз.
Все лучшие: скрипач, певец, танцор и самый быстрый в мире человек,
Производили в обществе фурор и вдохновляли начатый проект.
Богатырей турниры проводил, но выявить сильнейшего не смог,
Устав, министров в поиск снарядил...

Мы вершниками Бога были там,
Где сады желтеносные змеятся,
Погибших выводя к святым постам,
Доднесь на нас века смотреть боятся.

Звездами их проткнули небеса,
Под мертвым дуновением Борея
Мы вняли гробовые голоса,
Червей нешелковичных лицезрея.

Огнистых подводили нам коней,
Гермес тогда заравнивал дорогу,
По конусам немеркнущих огней
Стезя любая жаловала к Богу.

Элизиум пред нами отблистал,
Истаял Апокалипсис в подсвечных
Снегах, но пуст видений пьедестал,
Сервируют столы...

Промозглый сумрак между ноябрем и мартом,
Безвременье с названием "Краснодар".
В колоде судеб вперемешку карты,
Но всех нас занесло неведома куда.
Там где-то вдалеке россейские столицы
Сияют золотом и блеском в миллионы ватт.
А здесь, куда не плюнь, всё пасмурные лица.
И не спасут iPhone, iPad или iMac.
От клубов "only VIP" до чахлых подворотен
На всех наречиях, кодах и языках
Несётся шёпот сскальзывающий в вопль:
"Как хорошо здесь жить! Как хочется сбежать!"