Стены стишок пирожок

Помилуй Господи, того кто не пропел тебе хвалу.
Помилуй Господи, того кто выпил чай и съел халву.
Помилуй Господи, того кто изменил своей жене.Помилуй Господи, того кто не пропел тебе хвалу.
Помилуй Господи, того кто выпил чай и съел халву.
Помилуй Господи, того кто изменил своей жене.
Помилуй Господи, того кто пишет слово на стене.
Помилуй Господи, того кто дремлет на своем посту.
Помилуй Господи, того кто расплескал здесь кислоту.
Помилуй Господи, того кто дал моей траве огня.
Помилуй...

Ярость!
Нам приходится слушать небесную песню.
Слабость!Всем приходится нюхать развратную жалость.
Ярость!
Кому хочется мыться галлонами спермы?
Праздность!
Если сможешь - умрешь, но распробуешь
старость.

Когда руки не чувствуют струй кипятка.
Когда ноги не помнят к постели дороги.
Тогда глаз разрезает до крови слеза.
Тогда мозг разрезают болезней тревоги.

Неправда!
Сам помню пожары, омытые скорбью.
Все ложь!
Сотни женщин молились Христу подо мною.
Я не вижу!
Я слышал...

Проснись! Не рядом больше я,
Хоть тень моя все так же бродит...
Я умерла, исчезла в прах,И счастье заменилось болью.

Пойми, я б не смогла смириться,
И с каждым днем лишь увядая
В воссозданной тобой темнице
Страдала, медленно сгорая.

Тупик. Но всеж нашла я выход.
Я билась головой о стены,
И натыкаясь на измены
Любовь угасла, как пришла.

Я обозлилась, осердчала,
Я в темноту ночи кричала,
Клялась, слезами облеваясь,
Что впредь не вспомню, я - другая!

Проснись! Теперь я...

Как пусто теперь во мне…
Ни печаль, ни горе, ни радость -
Ничего нет в моей душе,
Ничего в ней не осталось.

Ничего - все ушло из нее,
Вместе с дымом моих сновидений.
Сон окончен… Закончилось все,
И иссохли ручьи вдохновений.

Но покоя для сердца нет,
Как в бреду мимолетной страсти,
Оно ищет у Неба свет
И хотя бы капельку счастья.

А еще оно хочет жить…
Разбиваться о стены разлуки,
Но кого-то все же любить,
И страдать от любовной муки.

Пусть страдать, но все-таки жить...

Завывает февраль собачонкой бездомной.
Сердце ищет приют в этом мире огромном.
Сердце ищет тепла,чтобы снова забиться,
Чтобы волю - слезам!И скорее забыться.

Сколько разных дорог,занесённых пургою,
Выбирала и шла - то одной,то другою,

Только как бы моя ни плутала дорога,
Я всегда к одному приходила порогу.

Там всегда для меня двери были открыты,
А четыре стены были верной защитой.

Там меня никогда ни за что не судили,
Лишь прощали и вновь бесконечно любили,

И жалели меня,и...

Я поедаю жизнь, я ем ее частями.
Кусок торта, утыканный свечьми.
Ручьми безумными по локоть увязаю.
Досказываю про себя,
Достраиваю иссохшие уже ручьи.

В пространства осязаемые стены
Врастают люди плотью и страстьми.
Начавши двигаться остановиться сложно.
В бездвиженье попробуй переставь свои ступни.

Собравши части мироощущенья воедино,
Самодостаточность, приснившись, станет явью вновь.
Твое существование встанет в бога невидимо.
Его забвенье превратится в твою кровь.

Костьми...

У белых стен поёт прибой
О невозможности и счастье…
Кафе пусто; лишь чаек крикПорывом ветра треплет снасти.

И как по клавишам пройдёт,
Нет, – пропорхнёт – Аврора,
А я услышу её шаг
За много лье – из диффузора.

В межзвёздной тьме седой Уран
Сонату Осени писал,
А после – шумный Океан
Её прибоем исполнял.

И как по клавишам пройдёт,
Нет, – пропорхнёт – Аврора,
Всё тише, тише её шаг
По ту сторону диффузора.
4 декабря 2000 г.

Жена поставила кормушку
Синичкам, якобы, избушку
На кухне, прямо за окном, -
Состряпала сама(!) игрушку,
В бутылке вырезала «ушко»
И постучала молотком…

Меня, по-женски, упросила
Сходить за семечками – мило(!),
Целый мешок купить, - приём!
Не жареных(!), заметьте, – сушку,
Сполна насыпав, прямо в «ушко»,
Всех накормить синичек днём:

- Зима ведь на носу, без корма,
Не выжить им, в дикий мороз
Ведь будет холодно, без доз -
Подкормки нашей - Homo-норма
Сознания, - пока с берёз...

Пустые будни, трудный хлеб,
Глухой подвал, свою трущобу
Я не сменю на красный серпИ чёрный молот юдофоба.

Я буду знать, что не по мне
Тоскует лагерь или плаха,
Уж лучше быть чужим в стране,
Чем слыть своим и гнить от страха.

И родина моя, как гость,
Ко мне приходит в снах тяжёлых,
Страна, где лживо всё насквозь,
Где королей не видят голых,

Где стыдно быть самим собой,
Где личностью прослыть опасно
И где в загоне цвет любой,
А доминирует лишь красный,

Где благоденствия не...

В Свердловск я ехала тогда,
Меня влекла литература,
Манили люди, города,Сияла жизни амбразура.

Увидела я в первый раз
И телефон, и поезд скорый,
Проезжих у вокзальных касс,
И всё ждала лихого вора,

Но деревянный чемодан
Никто не тронул по дороге,
Никто не лез ко мне в карман -
Напрасен был надзор убогий.

Шёл над Свердловском летний дождь,
Трамваи в парки уползали,
Впервые охватила дрожь
Меня на жизненном вокзале.

Я уходила из тепла,
Из честных рук в чужое море
И...