Стеклянный сосуд

Когда проказница Россия
себя Советской назвала,
она тотчас лоботомию
своим селянам провела.

Блестящий экспериментатор,
решив их малость подлечить,
она взяла трепан, распатор*,
и череп стала им пилить.

Когда просверлен и отпилен
был костный маленький фрагмент,
пять нежелательных извилин
иссек холодный инструмент.

Хлестнула кровь, как из-под крана:
разрез уж очень был глубок.
Россия вынула из раны
извилину с названьем «Бог».

Как оказалось – очень просто
ланцетом острым...

Предчувствия.

Предчувствия , как стая псов голодных
Неясными тенями за спиной
Покоя нет среди полей холодных
Средь глаз пустых, сердец бесплодных
Псы ждут…И скоро поравняются со мной…

Мне кажется – мы все сошли с ума…
Все как один. Нелепые игрушки
пустились в пляс. Машины и дома
Восток и Запад, Осень и Зима,
врачи, юристы, панки и старушки…

Смешалось всё в безумном хороводе
Сопя, толкаясь, дико хохоча
С TV экранов рассуждая о свободе
Не в силах воспротивиться природе
Идём по...

Уповать на Господа не вмеру,
Не себя, а Господа любя...
Почему цепляемся за Веру?
Почему не веруем в Себя??
Так ли слаб я? Так ли я ничтожен?
Нет, не тщусь я Бога одолеть,
Только надоело слышать кожей
Плеть угрозы наказанья,
Плеть...?!
Всё грешно... -
Надзор небес усилен.
...Дайте ж человеком мне побыть!
Для чего же тело замесили,
Дух вдохнули -
Чтобы погубить?
Нет, абсурдно притязать на чудо:
Человек, он - космос, он и вошь,
Из такого тонкого сосуда
Станешь пить - наверно...

Снаружи грустно, внутри пусто.
В сосудах ржавчина и вчерашнее пиво.
Кому и о чём говорил Заратустра
Теперь не важно. Неторопливо

Обветшавшее время течёт сквозь стрелки
Часов без боя и без кукушки,
Размазывая по циферблата тарелке
День, не стоящий медной полушки.

Жизнь, не стоящая красивой смерти
От пули, от сабельного удара,
Идущая, словно письмо в конверте
Без адреса. То есть – куда попало.

Время льдом покрыто, а пространство
Неподвижно, ветрено, темно...
Без прикрас, без пышного убранства
Жизнь и смерть сливаются в одно!

Лунная холодная пустыня
Скатертью простерта подо мной;
Вдоль барханов к призрачной святыне
Я несу хрустальный кубок свой.

Спотыкаюсь, падаю в тумане,
Забываю, для чего иду,
Как песчинка в грозном океане
Бьюсь в волнах,с зарею света жду...

И молюсь, сомнения отринув,
Полагаясь на Всевышний Суд,-
Чтобы в темноте не опрокинуть
Этот хрупкий...

Скудная пища полей каменистых пригодна для черни,
верный булыжник в праще победителей судеб.
Листья обломанной ветви породы вечерней
вянут под солнцем в коричневом скорби сосуде.
Дочь Голиафа и сын пастуха из пустынного сада
старые листья метут , жгут костры , повторяя истории...
Прежде всего, вместо серой бетонной ограды
вырастим белый ковер маргариток по всей территории.
Если лиса затаится в норе, сыр готов у вороны.
Если комар точит нос, трубку мира закуривай смело.
Шесть белозубых...

Человеческое Сердце, Живет Вечно, вне зависимости от Времени, от Окружающей Реальности и Быстротечности Мироздания, ибо оно Сотворено не из физической, а из Духовной Небесной Материи, не подверженной Ни Тлену, Ни Разложению… и является Во Истину - Даром Создателя своим, пусть еще не разумным, но уже стремящимся познать Любовь и Истину Творения, Детям… тем Бесценным Даром, кое ни Купить, Восхитить, ни Возжелать иному…, лишь Благодарно Приняв однажды, Дарить Достойным Во Все Века…

Мы Зажигаем...

свирепствует кали-юга
зверская эра презренья
в голове господа – ад
сотканный из колючей проволоки
воспаленных нервов
мир ужаса
взрывающихся шоковых ассоциаций
вызывающих дрожь от прикосновений
костяных пальцев невидимок
вдруг быстро отдернутых обратно
в угрожающую темноту перво-хаоса
леденеет от страха психея
и молится молится молится
распластавшись на коленях
на дне черного одиночества


в скрипучие двери разорения
въезжает осень на ржавом кадиллаке
не отражаясь в смятых...

Когда душа, как плач младенца,
Взывает к Богу, дерзче, друг,
Воздай любви по праву сердца,
Опустоши в пламенье дух.

Оставь скамью житейских судей,
Смиреньем плоти в духе будь,
Очисть уста от словоблудья,
И созерцай блаженный путь.

Что сокровенным светом выйдет,
Скользнув на чувственную стать,
Коли душа – сосуд пустынный,
И отрешенность – ее мать.

И глас доподлинный настигнет
Волненье праведных сердец,
Когда в безмерное усилье
Ты возлагал молитв венец.

За добродетельной...

Запечатан в сосуд
полновесный ответ
и рубин преломляет
полуденный свет...
Пить вино
красотою себя окружая
Проще счастья
на свете
наверное нет...