Стеклянный сосуд

…И было моё сердце так свободно,
Всё было в нём – культура и цари,
Там казни совершались всенародно
Вот только; но везде, как ни крути,
Найдёшь при рассмотрении ближайшем
Алтарь и жертву…

Но вот однажды, на заре, нежданно,
Приплыли из-за моря корабли,
Мне б знать, что не друзей это армада,
Её бы не пустил в края свои;
По крайней мере, я б сопротивлялся
И пал в сраженьи…

Я думал: как всегда, пришли на бусы
Златые слитки выменять, у нас
Так много было золота, что...

Мир открыт был для меня, пока ждала,
пока верила тебе, все понимала.
но, куда скажи ушла любовь сама,
и стеной стеклянной вера моя стала.

Все я сердцем понимаю, но душа,
нету больше в ней чудесного порыва.
ты один сам по себе и я одна,
и стена непонимания меж нас застыла...

Европа, Европа, как медленно в трауре юном
Огромные флаги твои развеваются в воздухе лунном.
Безногие люди, смеясь, говорят про войну,
А в парке ученый готовит снаряд на луну.

Высокие здания яркие флаги подняли.
Удастся ли опыт? На башне мечтают часы.
А в море закатном огромными летними днями
Уходит корабль в конце дымовой полосы.

А дождик осенний летит на асфальт лиловатый.
Звенит синема, и подросток билет покупает.
А в небе дождливом таинственный гений крылатый
В верху...

Картина маслом.
Я ощущаю снова неприязнь.
Пусть всё напрасно.
Тем более уже в который раз.
Я буду биться.
И мне плевать на раны на спине.
Дай насладиться
Той страстью, что задолжала мне.
Ещё мгновение.
Ты чувствуешь, как льётся кровь.
От нетерпения
Мы предадим с тобой любовь.
А в зеркалах
Два похотливых грязных существа.
И на руках
То, для чего ко мне пришла.

2

На влажной коже
Десяток лезвий память создают.
С приятной дрожью
Мы добавляем ещё путь.
Я ненавижу
Тебя, и...

Есть стихи ни о чём,
В Боге будь понимать их не надо.
Ты ленив и тяжёл,
У тебя есть и стол и лампада.
Я хожу далеко, я оттуда могу не вернуться,
Для беседы со мной купишь блюдце.
Я же с блюдца пью чай
День за днём, ежедневно и вечно.
Ты не любишь меня?
Нет, конечно.
Свисток, вокзал, я кланяюсь украдкой.
Что мне угодно в это чёртово ненастье?
Купить пролётку и надеяться на счастье,
Которое, как яблоко, почтовая бумага,
В конце концов, как карандаш, как папиросы,
Как нерв, который...

Неважно всё! Лишь по веленью века
Мы выбираем для себя приоритеты:
Для каждого – своя святая Мекка,
Свои обряды и свои секреты…

Неважно всё. Но в буднях ритуала,
Шагая по руинам чей-то веры,
Мы убеждаемся – для счастья нужно мало,
И падаем в объятия Венеры.

Неважно всё… Скрывают нивы прах,
И в лучшем случае, в музее – экспонатом –
Среди костей в стеклянных витражах,
Найдётся наш, когда-то буйный, атом.

Неважно. Всё? Безумен сам вопрос.
Пока мы здесь – красивы и отважны...

Ты умирал у меня на руках.
Моё сердце разрывалось от боли.
Твоя душа улетит в облака,
А моя задохнётся от горя.

Твой последний вздох
Каплями крови застыл на губах.
Видно так за нас решил бог.
Против воли его ни как.

Взгляд стеклянный.В последний раз
Я увижу глаза родные.
Ничего уже не будет у нас.
Только кладбище,гроб и могила.

Увы, мы не знаем, кого выбираем.
И часто такими слепыми бываем!

Мы принимаем за алмаз
Стеклянный блеск бесстыжих глаз.
И мы готовы все отдать
Тому, кто смел нас приласкать.
Звенят слова красивой лжи
Внутри моей пустой души.
Как чаша, выпита до дна,
Но не наполнится она-
Источник мертв, его вода
Исчезла раз и навсегда.

За окошком в пьянящем экстазе поёт непогода,
В тусклом свете беснуется снежный свистящий волчок,
А на чистых перинах сугробов нагая природа
С вожделением слушает ветра зазывный смычок.

И покрытое бисерной пылью холодное тело
Я ласкаю глазами, завидуя ветру чуть-чуть,
И на мокром стеклянном листе развожу неумело
Полуночно-тоскливую заиндевелую муть.

Мне бы раненой птицей упасть в эту белую негу,
И зарыться лицом и ладонями в белую грудь,
И горящее сердце разбрызгать по белому снегу...

В капле дождя преломляется свет,
И отражаясь в оконном проёме,
Переливается мой силуэт –
Пёстрая тень на стеклянном изломе.

Теней минувшего образ размыт,
Сотни дождей то стекло омывали.
Кто-то другой за окошком грустит,
Да и стекло сохранилось едва ли.

В мутных разводах иной силуэт,
Калейдоскопом сменяются лица,
Новые лица и новый поэт,
А по прошествии тысячи лет
Кто-то другой в том окне отразится.