Стекло

Не было страха, а боль
Стала привычной соседкой...
Мягко осядешь на пол
Слыша, как черною веткой
Осень царапнет стекло,
Стукнет об ставни крылами
Пахнущих пеплом ветров,
Отвоевавших с дождями...
И святое, хрустальное то,
Что хранилось в груди твоей долго,
Разорвется на тысячи звезд
Ослепительно, грохотно, колко.
И ты станешь опять молодой
На какой - то особой планете,
Где не прячет глаза почтальон,
Где не хнычут голодные дети.
Где пропавший без вести солдат
Еще пишет тебе о...

Чарующая красота природы зимней
Ласкает взгляд и тишиной своей
Уводит в мечту искристо-голубую
И зовет в сказочный мир грез…

Зимой природа словно дива,
Словно Королева сказочной мечты,
А мороз – отец суровый,
Рисующий картину этой красоты…

Мороз, своей волшебной и незримой кистью
И цветной палитрой искристо-яркой краски
Румянцем розовым украсит щеки,
Радостью и счастьем лицо озарит…

Зеленую хвою елей и сосен окутает шарфом
Пушисто-белоснежным, а тонкие веточки...

I

Кружился снег,
словно табачный дым.
Уснули свечи.
Угольком застыл
восточный ветер,
и январский ил
нашёл луны болото,
лёг на дно…
Через стекло
Туманность Ориона
светилась мотыльками фонарей.
Играл Борей
на флейте,
и под соло
ресницы утра
омывал вчерашний хмель.

II

Тусклые свечи вечера
гаснут на крышах города.
Ночь нам с тобой обеспечена,
долгая, долга, долгая…
Зимняя ночь-жемчужина,
нежный лёд на окраине
сердца, остывший ужин,
ветра стального окалина.
Звёзды...

Лето вниз, по ложбине
прямо в речку стекло.
В мелководной стремнине
гусь полощет крыло.

На другой конец света
предстоит перелёт…

Гусь обижен на лето,
что упрямо течёт,
и на севере где-то
превращается в лёд.

Сижу у окна, вспоминая тебя,
А солнце смеётся в окошко.
И снова на сердце тоска у меня,
Но тебе ведь осталось немножко.
Снова дождь постучит осторожно в стекло,
Вздрогну я, оторвавшись от мыслей.
И всё же очень мне повезло:
Ты как наркотик, как в голову выстрел.
Я не забуду тебя, хотя ты далеко,
Между нами пути, километры.
Ты вернешься и будет для нас всё легко,
Даже если что-то неверно.

Тускнеют алые леса,
Пустеют мокрые деревья.
Предзимовая полоса
Вползает, будто суеверье.
А утром тихо дверь звенит,
Соседу вновь чего-то нужно…
«Иду прощаться, - говорит
И плащ запахивает туже.
Жена и сын спешат гулять,
У них задание сегодня,
Чтоб весело насобирать
Резное чудо листьев поздних.
Увижу вдруг из этих дней я
Как сквозь оконное стекло:
Кому-то дышится ровнее
И думается глубоко.
1976г.

Словно неразгаданное чудо…
Не спросив: - Зачем ты и откуда? –
Дверь свою скрипучую открыл.
Отогрел и дал воды напиться
И жила со мною рядом птица,
Пробуя размах и силу крыл.

Ледяные вьюги отзвенели.
Как нам было радостно в апреле!
(Время незаметно протекло).
Стая раскричалась, пролетая…
Комната моя теперь пустая,
Зерна да разбитое стекло.
1981г.

Сказочное волшебство природы зимней
Очаровательно во всей своей красе.
Зимой природа мир преображает в искристую
И белоснежную красу голубо-снежного убранства.

Зима своим приходом в мир природы убирает
Осенний скучно-серый беспорядок и одевает
Владения природы в голубой и бирюзовый,
Искристый огоньками перецветов снежный цвет.

Тротуары и дороги зима осыплет снежно-ледяным покровом.
Крыши и ветви дерев, величественно-стройных, она укроет
Меховым, пушистым и голубо-снежным...

В. М.
В сто свечей догорает закат,
Накрывая знакомые лица.
Время вышло простить и проститься
Без обратной дороги назад.
Побреду в темноту, в никуда,
Лесом дальним, густыми полями.
А нагаданная звезда
Упадёт далеко, за морями.
Что с того?
Проживу без звезды.
От дождинок рубаха промокла.
Где-то в часе неспешной езды
Друг живёт, и не гасятся окна.
Надо только в стекло постучать,
Снять в прихожей сырые ботинки…
Он рифмует глаголы опять
И рисует чудные картинки.
Даст напиться воды и...

Павлу Парамонову
Ветровое стекло при подъезде мне сузит даль,
Только я все же знаю, что там впереди.
Этот город игрушечный с древним названием – Суздаль,
И, как в детстве когда-то, защемит в недетской груди.
Я пришел не каликой, не гостем, не праздным туристом,
Я твой названный сын – мне за все и за всех отвечать.
Августовское солнце упало на пыльные листья,
И на кленах треглавых оттиснута скорби печать.
В это время раздора, разлома, невиданной свары
Ты стоишь, как и прежде, державную...