Стекаем

я рисую две березы
на лесной опушке
по стволам стекают слезы
сень, трещит кукушка

вышла девочка из леса
краски попросила
я верну их завтра, честно
как зовут? спросила

Таня Рябчикова, ясно
завтра утром ранним
буду здесь, живу на Красной
жду с утра нет Тани

час и два и три, заплакал
от обиды дождик,
я конечно же растяпа
не взяла ведь зонтик!

пусть сто раз меня обманут
все же буду верить,
краски выну из кармана
всем открою двери!!!

Надо мной горит Луны жемчужина.
Не потрогать, жаль, её руками...
Яркий свет с оттенком перламутровым
С неба в море медленно стекает.

На воде лежит дорожка быстрая.
Скачут зайчики, в волнах играя.
Нежно ветер волны перелистывая,
Гонит к берегу послушно бугорками.

Вечные природные явления...
Словно сны чудесные о счастье,
Вдаль летят волшебные мгновения...
Не заметишь, как века промчатся...

А я ждала, рассеянно слоняясь
по закоулкам дней и вечеров,
ещё недавно бывших чудной явью,
вдруг улетевшей без избитых слов.

В них отголоски тонкие звучали,
невыразимо светлых, радостных тонов.
и блики роз сквозь ноты пролетали,
роняя шарм прозрачных лепестков.

Касанье губ нежданно обжигало,
и волны рук катились с плеч к ногам.
Привычный иней блеклых мыслей таял,
стекал любовью к солнечным лучам.

Блеснул нежданно облик незабытый
средь одиночеств призрачных ночей.
Я снова жду...

На плёсе ни морщинки.
Вздремнула сладко стрекоза
На белизне кувшинки.
Крыла, как хрупкая слюда.
Луч плавится в чешуйках.
С удилищ стылая вода
Стекает сонной струйкой.
Забилась рыбина в руках,
Подняв плавник на спинке.
Искрит в бегучих облаках
Нить сизой паутинки.
Так ярки, словно в детских снах,
Далёких дней картинки.

Слезинкой твоею – я стану
И буду ютиться в тепле,
Когда прикоснёшься – к обману,
Стеку холодком по спине…

…без веры в сужденье – не смею
Принять снисхожденье к себе,
К теплу пригубившись – немею,
Как явь в ясновидящем сне…

…с молитвой к небесью – посмею
Явиться расцветом любви,
Ведь, строки рыданий – успели
Неправду на плаху снести…

Ах... эти капельки дождя...
Стекая по стеклу сверкают.
Смотрю как будто сквозь себя...
Душа... куда - то улетает.

Всего лишь капельки дождя...
А сколько грусти и печали.
В них... отражение меня...
В них то, что мы недосказали.

Нелепо, глупо... так бывает...
Когда... молчания стена.
Непониманье... угнетает...
И бьёт... отчаянья волна.

Кричу, но тишина в ответ...
А сердце то стучит, то замирает.
Ты и Любовь... другого счастья нет...
И без тебя... душа тихонько умирает...

Кто я? Испитое вино,
Что сладостью манит, но с горьким привкусом?
А может я ненужное звено?
Примерил, не подходит, взял да выбросил.

Кто я? Зря сорванный листок,
К которому рука невольно тянется.
Как с крыш вода стекает в водосток,
Бежит потом и даже не оглянется.

Кто я? Сгоревшая свеча,
Заженная чтоб скрасить ночь бессонницы?
Зачем он звал, молил, стенал, кричал?
Горел огнём, ну а теперь сторонится.

Ненужный музыкальный инструмент,
Гитара у которой струны сорваны.
Любовь...

По листьям лип стекает лето,
Качая тени кружева.
В аллейке, у стволов согретых
С оберткой ветер кружит вальс.

А я, потупив взгляд свой скромно,
Вздохну, пленительно и томно,
Вольюсь в сей танец, не спеша,
Душою лиственной шурша

Похоже стали Вы листочком,
Спустились прямо с ветки в строчку
Душою лиственной принять
От ветра плен и благодать

И воспарить в тепле воздушном,
И Ветру быть совсем послушной,
Ритм танца зная наперед
Он как мужчина пусть ведет.

Не "как", а он и есть...

Янтарной капелькой-смолой,
От боли плакала берёза.
Надрез был сделан злой рукой,
И по стволу стекали слёзы.

Мороз жалея, ветром дунул,
Застыли капли на стволе.
Берёзка на зиму уснула,
Забыв о боли и о зле.

Зло по живому бьёт и режет,
От боли плачут чьи-то души.
Пошли Господь им ветер свежий,
Чтоб стало им немножко лучше.

Пусть на ветру застынут слёзы,
И будет послан сон зимой.
Чтобы уйдя от боли в грёзы,
Проснуться, для любви весной.

А тех, кто злой забавы ради,
Надрезы...

Он прижимался к ее снежной щеке
и чувствовал,
как плавится жизнью в груди июльская роза,
как воскресает подснежником через эфир занавесок
остывшая плоть луны,
как тонкие струйки ночного трепета
блюзом стекают с волос и, вскользь,
обдает черные ясли зрачков духом
сиренево-пепельных рощ.
Беспросветные гнезда любви –
магия огненного цветка,
спелая рожь взорвавшихся звезд –
там бродила моя красота,
моя черноглазая тень…