Ставший

Вот всё что я тебе принёс – это сердце моё.
Всё звуки в нём… все дни и ночи…
Все солнца и луны, что звучали в нашу честь.
Вот всё, что я тебе принёс.
С тех, наших первых минут вечности –
Речь твоих глаз зажигает в крови моей нежность.
С тех наших первых минут –
Мы время равное двум человеческим жизням,
Мы безвременье ставшее целым.
Сердце твоё – тихая тайна, бурная река, созвучие, тонкие запахи,
Дыхание, которое я слушаю - каждый раз одевшись ночной тишиной.
Что говорит твоё сердце...

Они ушли, не долюбив,
Не докурив последней папиросы,
Ушли на бой под яростный мотив
Мальчишки, ставшие вдруг взрослыми.

Домой писали коротко и сжато,
Что всё в порядке,
«слёз не проливать!»
Совсем ещё безусые солдаты,
Ушедшие так рано воевать.
И по ночам в землянках закоптелых
Из красивых и высоких слов
Стихи слагались, яростны и смелы,
О времени большевиков.
А утром – бой, а утром вновь атака,
И, может быть, придётся умереть…
Не думали о смерти вы, ребята,
Лицом к лицу...

В стоунхенджах пустынных собак уж давно не видать,
Поисчезли куда-то добрейшие грустные псы.
В альбионы, наверно, пустились они погулять
По лугам, отсыревшим от утренней свежей росы.

По траве, словно волки, собаки рысцою бегут,
Удивителен их молчаливо-задумчивый бег.
Рассыпается каплями солнца цветастый салют.
На туманной реке силуэтом чернеет ковчег.

Полыхнуло из тучи внезапной и мощной грозой,
И разверзлись сильнейшим дождём проливным небеса.
Прекратил свою песню в соседнем лесу...

Бывает, в жизни так случается,
Когда души две вдруг встречаются
И в нить астральную сплетаются,
Не разрываясь никогда.
В красивом танце воспаряются-
Минуты счастья растекаются,
И в целой жизни отражаются,
В любви застывши навсегда...
И мир вокруг уже не важен,
И даже дождь уже не страшен,
Ведь зонт любви всего им краше
Против всех невзгод судьбы...
Их жизнь - она уже прекрасна,
Светлей, при встрече ихней ставшей,
Навеки всё в ней поменявшей:
Они живут теперь в любви...

У них у всех — одинаковые лица,
У них у всех — в глазах пустота.
Жизни иллюзия им, в их умах снится,
У всех свой канал и частота,
Они же не живые — они программы,
Но они смогли — распяли живого Христа,
И теперь в их иллюзиях — Ему, их храмы.

За всем этим, стоит Программатор,
Он им недоступен — Он вне их программ.
В нём — базовый принцип заложен и фактор,
Программа — высшего уровня, Он сам.
Но Он об этом тоже не знает — Ему не дано,
И Он причисляет себя — программу — к Богам,
Но он...

Я устал от нелепости ссор,
От холодного льда обвинений.
От чужих, не родных сердцу гор,
От отчаянья, тёмных мгновений.

Болит сердце, но веры нет в это,
Ни в чужих мне, ни в близких-родных.
Не в своём теле, боль не заметна,
Стук не слышен, сердец не своих.

А во мне накопилась усталость,
Если это от Бога — зачем?!!!
Что Ему, даст больных сердец слабость,
И души крик, не ставших никем?!!

Вновь напрасно кричал в себя Богу,
Промолчал, как всегда, Он опять.
Только мир, сердце болью...

Если ветер ласкает тонко
Лепестки и листки так нежно,
Научусь у него девчонку
Утешать, мне поверь, прилежно.

Рябь воды на пруду с волненья
У поверхности дышит словно,
Как на коже с прикосновенья
Появляются зыбки-волны.

Соловей проникает в душу
С освежающею прохладой.
Мы выплёскиваем наружу
Радость, ставшую нам наградой.

Превосходна заря! И солнце
Поднимается до зенита.
В топке сердца горит поленце,
Что любовью большой разбито.

Все цветы на лугу прибрежном
В ароматном...

Ты отражаешься во мне, как Лотос отражается в воде…
Прозрачны воды Нила – Изида и Осирис…
Кровавый Иордан –
Иешуа – Мария… - не изменилась сцена мира,
Всё тот же царствует коварный план.
Наш Сириус – Отец, окутай нас в индиго!..

Я припаду в ночи к Твоим светящимся листам,
Не проронив ни слова… я пью огонь из уст Твоих,
И серебром волос дышу, как лунною дорогой,
И мерным ритмом сердца Твоего
Я медленно преображаюсь, воскресаю,
Убитый миром - Умерший для мира.
Свершилось… мы Одно...

Мир на своих и чужих поделили,
В нём уж давно, живёт каждый собой.
Служат законы в нём, денег злой силе,
Правя, запретов суровой рукой.

В мире у всех свой этаж, зона допуска,
И во дворцы, простой смертный не вхож.
Не проведёт, средь богатых он отпуска,
А демократия — сладкая ложь.

Хуже всего, от своих отошедшим,
Ставшим для них, потому не своим.
В мире чужом, свою нишу нашедшим,
Но в нём живущим, оставшись чужим.

Время то мчится, быстрее чем пули,
То ползёт медленней, всех...

Мне мило мое одиночество,
один я под черным зонтом,
бреду не спеша по обочине,
не зная, что будет потом.

Заглядывая в лица прохожих
и в окна попутных домов,
как лица и окна похожи;
беспечностью светлых умов.

Как хочется чтоб ликовала!
И пела от счастья душа,
как хочется чтобы стерпела,
жизнь, что не так хороша.

Утрачены силы могучие,
ослабилась воля богов,
где люди веселье дающие?
И младость среди стариков.

Я вписанный в численность ставших,
счастливыми только в...