Старый притон

Мы в стоге сена целовались, как шальные,
Я повторял тебе безумные слова,
Луч солнца гладил твои кудри золотые,
И кругом шла моя хмельная голова.

Твои глаза, полузакрытые, манили
Куда-то в небо, споря с ним голубизной,
И задыхался я от счастья, и дарили
Твои уста испепеляющий свой зной.

Ах, это лето, эти травы, эта сладость,
Кипящей страсти нашей бешеный порыв,
Играли в нас напополам любовь и младость,
Тонули в нежности мы, обо всём забыв.

Не удержал и не сберёг тебя годами...

О! Учитель!
Я хочу познать Путь!
- Но ты знаешь больше меня
Что я могу дать тут
Тихо живущий в горах
Я вижу в тебе силу интеллекта
Ты владеешь
Всей мудростью интернета
Как ты услышишь, как каплет роса
Как ты поймешь тишину у меня
Возвращайся назад в свои города
А когда мне прийти?
- Таким никогда?
Когда чистым и пустым станет «сосуд»
Вот тогда приходи
Помочим с тобой тут

прилетели
американцы на Луну
ну и ну!
сказал космонавтам Л Брежнев,
слетайте на Солнце их прежде
да что Вы ведь Солнце
горячее очень!!
летите тогда
туда ночью!!!

Лист дракон, огнём дышит, норовит укусить,
чуть его ветер колышет или шевелит пальцы,
не надо пялиться, париться, потерял силы(?)
осилил идущего, путь(?) а ты забудь, что
видел, лист засохнет и рассыплется в пыль,
порошок, курительную смесь, улётную, "дра-
конье жало", ну, чтоб тебя, ублажало.

Давно стоит корявый старый дуб,
Он стойко терпит все свои невзгоды,
Роняя листья в деревенский пруд,
Сопротивляясь натиску погоды.

Напоминают ветви больше змей.
И кажется находишься тут в сказке.
Мелькнула вроде рядом чья-то тень.
От ветра крона заиграла в пляске.

А в плюсках зреют жёлуди его,
Достойная величию замена,
Которой хватит даже одного,
Тогда и жизнь покажется нетленна.

Лишь к старости влекут нас времена.
Род продлевают только семена.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь...

Никита Сергеевич Хрущёв…
Он был страны своей оплот!
Стремился Союз родной поднять…
Народ страны свой уважать.
Стратегию животноводства развивал…
Сельское хозяйство повсюду укреплял.
Кормовую базу в Союзе создавал,
Чиновников за базу кормовую он ругал.
Чтоб коровёнка в Союзе не голодала…
На базах в грязи не загибала!
Когда бурёнка на базу сыта…
То уморится доить её рука.
Кукурузу сеяли, где тогда могли…
Где позволяли угодия земли!
Когда кукурузу на силос косили…
В силосные ямы её...

В открытое окно листва летела
и лепестки жасмина в вальсе
с ветром, весело кружась,
касаясь
нежно роз прекрасного букета,
благоухали,
в комнате, на стол так сказочно ложась.

И свет луны, серебряной дорожкой,
спускаясь в комнату с небес, вдруг
осветил, как, кто-то, чёрной кошкой,
пробрался в замок, осторожно,
во мраке тьмы, таинственно исчез.

А в зеркале старинном отражаясь
огромная, прекрасная кровать,
там дева нежная, красивая, младая,
любила ночью отдыхать...

Репка в доме не растет,
Кактус ей заменой служит.
Вместо Мурки - Васька - кот,
Ест сгущенку и не тужит.

Вместо Жучки - Дик - бульдог.
Добрый он, почти не лает.
Вместо мышки - хомячок
В клетке весело играет.

Дед с десяток лет уже,
Не бывал на огороде.
Он все время в гараже
С иномаркою проводит.

Бабке тоже дела нет
До каких-то там растений,
Сериалы, интернет,
Ей хватает развлечений.

Внучке вовсе недосуг,
От работы нос воротит.
Не желает пачкать рук.
Денег, разве что...

Ноябрём осень старится, грустно нам
Девальвация золота в медь,
А потом и в труху, часто гнусную,
Что за курсом следить – не успеть.

Вперемешку с дождём, снега белые,
Тем похожие март и ноябрь,
Межсезонье у нас очень смелое,
Удручает от слякоти грязь.

Не зима пока, злющая, знойная,
А, привычное время – до сна
По берлогам, по норам, по койкам ли,
Будут спать звери все, а весна.

Их разбудит. А осень всё катится
До знакомой границы – декабрь,
Ей плевать, что кому-то не...

Когда я стану совсем старым,
Когда ослабну, одряхлев.
То и тогда удар ударом,
Я встречу, слабости презрев.

Я не герой былин, но всё же,
И мне, не чужд задор в бою.
А Бог всё видит, Он поможет,
И отстою я честь свою.

И я падений горечь ведал,
Когда судьбы был взгляд сердит.
Но выжил я, назло всем бедам,
И вдвойне дорог — я ведь бит.

По доброй воле я колено,
Лишь пред любимой преклонял.
Я человек обыкновенный,
Но Бог и мне, чувств пламя дал.

Я прост — и грех во мне, и...