Старый поэт

Ночь давно – уж третий час,
Только мне не спится.
В дальней комнате, подчас,
Скрипнет половица.

Припев:
Улыбнусь, вздохну привольно,
Старый друг незримый мой
Бродит в доме. И невольно
Губы шепчут: «Домовой!»

С детских лет знакомы мне
Его шорох, шепот.
Часто слышал я во мгле
Мягких ножек топот.

Припев

У печи тишком вздохнет,
Уголек притопчет.
Со стола кота смахнет.
На лежанку скочит.

Припев

В дому тихо и уютно,
Только слышу вдруг,
Мне на ушко шепчет смутно...

Еще бывает так: глядишь в экран
И ничего вокруг не понимаешь,
Хотя вчера не пил и твердо знаешь,
Что не дебил ты и не наркоман.
И лишь экран... и только эти строчки...
Так веселят... как рыба путассу!
Их целиком, до запятой, до точки,
К себе наверх, на крышу унесу.
На проводах ругаются вороны
На хмурость утр. И только ты, Поэт,
Подаришь мне свои оксюмороны
И вдохновишь на некий... триолет.
Я пью за Вас... За вздохи и за ахи!
За лично Вас, за разный Ваш талант...
Ведь чьей нибудь...

Мы выглядываем из строчек,
Раздвигая метафор кущи,
Зарифмованных чувств росточек
Скромно жаждет дождливой тучи.

А иначе – проблема роста,
Безусловно – нехватка веса.
Без дождя затянет коростой
Тело пламенной поэтессы,
А поэту не хватит веры,
Потеряет кураж и хватку,
Не летают как птицы перлы –
Есть повторы и опечатки.

И Талант иногда болеет.
Он впадает, как старость, в детство –
Бродит с палочкой по аллеям
И народное ищет средство.

Твои глаза на этом старом снимке
Притягивают, манят, увлекают
Туда, где нежный свет твоей улыбки,
Твои слова мне душу согревают.

Где взять терпенье, силу и смиренье,
Чтобы без глаз твоих идти по жизни дальше?
Увидеть бы тебя хоть на мгновенье…
И что же? Не вернёшь что было раньше…

Любовь, надежда, вера – в них опора.
Я знаю, верю и всегда надеюсь,
Что наша встреча – часть того узора,
Который превращает чувство в вечность.

Я верю, наша встреча ещё будет.
И не беда, что мы не...

За окном стоит осенняя погода
Старый тополь шелестит листвой.
Мне так близко это время года
Так я счастлив был тогда с тобой.

Я тебя с любовью вспоминаю
Наш непродолжительный роман.
Год прошел, но я припоминаю,
Как я был тогда тобою пьян.

Ты была прекрасна и желанна
Как тебя я страстно целовал.
Но в то утро ты ушла нежданно
А я вновь увидеться мечтал.

Все проходит, чувство и желанье,
Лишь ветвистый тополь как всегда,
За окном стоит в немом молчанье.
Наших встреч не выдаст...

Звон колоколен над отчизной
И Божий свет на куполах...
Я собираюсь в этой жизни
Похоронить себя в стихах!

Я собираюсь быть поэтом,
Чтоб в рифмах вытеснить печаль,
Чтоб испытать все муки света,
Расплавив душ холодных сталь.

Даю себе зарок жестокий,
Что я смирюсь и с волей рока,
Что воспою Россию-мать
И за нее возьмусь страдать!

Я буду жечь себя распятьем,
И прореку в ночи глухой
Для милой Родины — покой,
А для Земли — любви зачатье!


1999

«Пришёл я в сад мой, чтобы про запас
С собою взять цветов и благовоний.
Ведь к милой я собрался в поздний час,
А кто меня с цветами остановит?

Набрал я мирры, мёда я вкусил,
Чтоб силы для возлюбленной набраться.
Со мной друзья. Их тоже угостил
Вином в благоухании акаций.

Спиртное запивали молоком
От коз моих, пасущихся средь лилий.
Рекомендую тем, кто незнаком,
Рецепт подобный люди позабыли.

Вино пить с молоком, совсем не блажь,
Возлюбленным особенно полезно
Для смелости...

Ночами не спит романтичный поэт:
Скрипит до утра постаревшим пером,
И так продолжается тысячи лет,
И тысячи лет еще будет потом.

Обиду и боль, удивленье и смех -
В тетради излил он всю душу свою -
И личное вдруг стало общим для всех
А мир ему бросит: «Несешь чепуху».

Издатель изрежет роман на куски:
«Глагольные рифмы отжили свой век»,
Редакторы скажут: «Здесь нет новизны»,
И как-то не гордо звучит: человек.

Но только все пишет усердно пером,
Под серым покровом ночной тишины...

С полки достала запыленную за год палитру,
Жирным мазком провела по зеленым лесам
Осень, поет безнадежным напевом калитка,
Словно «привет» посылая в даль журавлям.

Листья дрожат, чувствуя танец последний,
Утренний дождь размыл одно слово «домой»,
Небо и море, один на двоих проповедник,
Вас окаймляет слезами залитой листвой.

В сумрачном парке, хмелея от встречи заветной,
Осень, стою на коленях, сегодня я твой
Чуть поседевший, поблекший, но не запретный,
Старый фигляр с непокрытой...

Что нет прибыли поэту –
Глупость всё и бредни.
Всюду: «Ждём и просим!».

Снёс в журнал к 8 марта
Семь стишков намедни.
А вернули… восемь!!!