Старина

Игры с собою закончились в прятки,
Мудрость осталась висеть на стене....
Только из странствий вернулись догадки,
Чашу вины расплескав на столе...

Нет, не налью. Не хочу быть томимой
Жалким раскаяньям прожитых дней....
Просто была я рекой говорливой,
Пляжем, песком на своей глубине....

Видно была недозрелою розой
Где-то на уровне тайной мечты...
Снова за плечи- - объятия грёзой,
Вальсом старинным романсы любви....

...Грустью навеяны лёгкие строки,
Но как и прежде себе говорю...

Чего в мой дремлющий тогда не входит ум?
Державин
О ком сегодня я пою?
Что входит в голову мою?

Мне странно вспомнился Державин,
Старинный стих его нержавый.

Он Пушкина благословил!
Что современный мне дебил,

Будь он стократ лауреат!
Державину я ныне рад!
4 июля 2011 г.

Проясняются шансы,
немного,
мне на сцене
"тряхнуть стариной".
Зал чумной:
то ли в кайфе земного,
то ли ломится
в мир иной.
Леди –
в первом ряду,
уснувшая.
В её грёзах –
певец молодой.
Я мелодия
слишком скучная
о любви
на одной ноте "до".

И зовёт , и зовёт — и зовёт Неизвестность,
К пирамидам, к развалинам древних домов.
И фантазию будит старинная крепость,
Смотрят мрачные лики забытах богов.

А на стенах в рисунках уснули легенды,
Но быть может не стоит будить в них Богов?!
Ведь как знать — может быть принесут они войны и беды,
Превратив нас в безвольных, послушных рабов!

И не стоит, теша любопытство читать заклинания,
Неизвестно зачем они созданы были давно.
Разрушительной может быть сила забытого Знания,
И...

Рисунок нарисован не мастерской рукой,
Дом стоит старинный, заброшен, не жилой…
Пригорок затянуло некошеной травой,
И грустью навевает рисунок этот мой…
В России нашей много таких печальных мест,
Там не живут, не сеют, на много-много верст,
Лишь ветер тут гуляет, да слышен ставень скрип,
Грустит Россия Матушка, Душа ее болит…
Вернутся россияне на прежние места,
Заколосится рожь и запоет душа…
Детей услышит смех заброшенный дом вновь,
И разукрасит радугой рисунок сей - Любовь…

Не удастся уже зачеркнуть,
След стал шире чем ваша черта.
Душит кашель, болит внутри грудь,
Всё плывёт, а в глазах чернота.

Жар наверное, тело горит,
А в висках боль, ей в такт пульса стук.
Человек без лица мне грозит,
Бью его, но не чувствую рук.

Под лопатку вонзает стилет,
Враг старинный, что умер на днях.
Глаза режет вдруг вспыхнувший свет,
А в углах корчит рожи мне страх.

Сердце бешено бьётся в груди,
Воздух вязким стал, трудно дышать.
Темноте я шепчу: - ,,Погоди,
Я...

Ты не бойся струна петь о ретро-любви.
Ведь любовь это дар, это жизнь, это Ты.
Это шёпот в ночи, послезвёздный рассвет,
Это камень с души одинокости лет.

Это май лепестком распустившихся роз,
Это белый металл в синем пламене грёз,
Вектор знойных надежд, перевалом в реал,
Жажда будущность-встреч, остыванье, накал.

Ах, ты ретро-любовь, ностальгический блюз....
Зрелым плодом внутри пониманья союз:
Облетевшей листвы лабиринт плоскостей,
Авангардный мотив зоны сверхскоростей.

В этом...

Все беды земные творятся
Под именем благостных дел,
Где люди уже не стыдятся
Вершить свой земной беспредел,
Убить по чьему-то веленью
Под лозунгом «Родина-мать»,
Страдальческое деленье
Средь братьев планетных создать!
И за «благородное дело»
Упрятать все виды уродств,-
Бесчеловечно умело
Добавить разрух и сиротств…
Для «верного хода» послушно
Служил и Афган, и Гулаг,
И Хиросиму разрушил
Ас-лётчик, наш с вами собрат
По слову и свыше приказу,
Не терпящему критицизм…
Давалась...

Мне нравится иронический человек.
И взгляд его, иронический, из-под век.
И черточка эта тоненькая у рта -
иронии отличительная черта.

Мне нравится иронический человек.
Он, в сущности,- героический человек.
Мне нравится иронический его взгляд
на вещи, которые вас, извините, злят.

И можно себе представить его в пенсне,
листающим послезавтрашний календарь.
И можно себе представить в его письме
какое-нибудь старинное - милсударь.

Но зря, если он представится вам шутом.
Ирония...

Винтажный стих
винтажного поэта
Из дорогих,
ценней которых нету,
Из погребов
с изысканным букетом.

При нём гламур
совсем другого цвета,
А большинство собраний -
моветон;
Все модные течения,
пардон,
Лишь грубый фарс
старинного сюжета.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2011