Старики-разбойники

В басе бубна бушует бременность.
В бреши бестии бесстрашно сныщут.
Сны снуют в бермудском бремени.
Фрески времени бессмертно свищут.

Словно в качестве безвременья рискуя
Своим безумством выплеснуть границы,
Градации своей безвременности естествуя
Безветрием времен естественностью выйти.

По воле улицы шагают головы,
Глазами славными смотря на голубя,
Губами грузными касаясь гласности,
Глася глаголами гласкальной живописи.

Сарказм срамного, сакральность скромного.
Двусловие...

Черный воин вдоль пыльных дорог
Возвращался с битвы домой
Черный ворон с небесных ворот
Ожидал наживы большой

Он за воином словно тень
Наблюдает и ночь и день
Черный воин побеждает врагов
Что для ворона пища богов

2 Что у воина душа не чиста
Знает это ворон без слов
Хоть молитва его и честна
А для ворона лишь новый улов

Черный воин побед не считал
В этом ворон ему помогал
Каждый новый убитый враг
Был подсчитан вороном так
Как никто до него не считал
Черный воин об этом не...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

Надоело соловью
слыть разбойником отпетым,
по дорогам жутким свистом
«Гоп со смыком» исполнять.
Вспомнил он опять свою,
Затерявшуюся где-то,
В глубине лесов российских,
Песнь любви. И не унять
Его утреней порой,
Когда росы серебрятся,
россыпь бисера в травинках,
а на сердце благодать.
И в душе, о, Боже мой,
Тихо ангелы гнездятся,
И в глазах своих слезинку
Я не стану вытирать.

Взрыв – Удар – смертельная рана!
Лежу я в окопе, присыпан землёй
Винтовку сжимаю холодной рукой
И всё вспоминаю, что было со мной…

***
Как мальчишкой в казаков-разбойников играл
Как летом на речке, бывало, весь день загорал.
Помню, как в школу пошёл…
Путь от хаты до дома три часа отнимал…

***
Работали в поле мы с братом вдвоём.
Батю сызмальства не знали,
Жили мы с мамкой втроём…

***
Вспоминается с особой радостью и грустью мне она
Та, что люба мне, Та, что ждёт меня…
С ней...

Расстелила холсты белоснежные зимушка по берегам,
Устье рек заковала прозрачным замком ледяным.
Стонет ветер-разбойник, скитаясь по темным углам
с вьюгой грешной и серой метелью деля горький дым.
Клюквы алые капли на тоненьких ножках средь мхов
замерзают, грустя. Быть им морсом в хрустальном кувшине.
Сонный лес не разбудят веселые песни дроздов,
улетевших на юг от ненастья и черного сплина.
В нашем доме тепло и светло, угольки разгораются в печке,
половицы цветные, обед из осенних даров...

Я прошу, не судите строго, -
Быть рассказчиком мне не с руки.
Повстречались в начале дороги,
Как-то путники -чудаки,
И окинув взглядом дорогу,
Уходящую в темный лес
Сели там отдохнуть немного
И в котомку каждый полез.
Повидал в жизни каждый много
И сейчас, под водку и хлеб,
Рассуждали, что встретят в дороге
А чего на дороге нет.
Говорили они о туманах,
О ловушках и хищных зверях,
О разбойниках злых и пьяных,
И о жутких лесных упырях.
Ведь не каждый назад вернется,
Коль один ты...

Когда был Иисус с учениками
И в Галилее врачевал людей,
Сказал им: человечьими руками
Лишусь Я жизни праведной Своей.

Он знал: Его убьют, умрёт в страданьи,
Воскреснет волей Бога в третий день,
Давал в Капернауме назиданье
Так, как всегда, хоть видел смерти тень.

Сказав слова, покинул Галилею,
И множество людей пошло за Ним,
За Иорданом шёл Он в Иудею,
Чтоб вовремя войти в Иерусалим.

К Иерусалиму восходя дорогой,
С толпы двенадцать отозвал одних,
Сказал о цели книжников...

Кто-нибудь добрый, помоги мне!
Все имена – заюзаны дьяволом
Все имена всех религий!
Нет имени, под которым бы он не скрывался!
Каким бы ни называл он себя,
И которым бы ни подписывались влюблённые в него адепты,
Совершающие под этим именем, "этим именем" и "от этого имени"
Истязания, Бого-убийство, кощунства и зло.

Имена все лукавы!
За именем каждым лукавый прочно обосновал свой престол!
А ты – ДОБРЫЙ КТО-НИБУДЬ МНЕ ПОМОГИ!
Имени кого я не знаю!
(И не могу, потому, похулить, вместе...

Твои волосы пахнут вчерашним дождем
и жасминовым чаем.
Солнце лезет нахально в оконный проем,
вот разбойник - отчаян.
Я продлю нашу ночь на уловку портьер,
ловкий ход поцелуев,
солнцу хватит высоких заоблачных сфер,
пусть тебя не ревнует.

ПРИПЕВ
Не стучите, не ломитесь, не проситесь,
здесь хватает места только для двоих.
Проходите, пролетайте, проноситесь,
солнце, ветры и проезжий витязь,
чар поберегитесь колдовских.

Знаешь, солнце, теперь ревновать - мой удел...