Стакан чая

Дуб корёжит буйный ураган –
«Замочу, – кричит он. – Измусолю».
Дуб, листву роняя на курган,
Матом кроет злую семядолю.

– Чтоб тебя скрутило, тля, в дугу!
Чтоб тебе судьба была судьбиной!
Чем же я теперь, подлец, cмогу
Пошептаться с тонкою рябиной?

Мрак... – осинку сутки напролет
Гложет короедов мерзких стая,
И стоит бедняжка – слезы льет,
На ветру холодном замерзая.

– Что за жизнь? Тоска... А где просвет?
Где просвет – скажи, судьба-паскуда!
Горечь горькая горчит – в ответ...

«До чего же мне все надоело! –
думал я, засыпая в ту ночь. –
И жена, что до смерти заела,
и беспутная дурочка дочь,
и сынок, потерявший работу,
и любовница с кучей проблем…
Да. Пожалуй, пора на охоту.
Я по ней стосковался совсем.
Неужели я завтра уеду
от работы, жены и детей,
по лосиному свежему следу
побегу я с собакой своей
и, увидев кормящую матку
с семидневным лосенком в кустах,
буду целиться долго в лопатку,
сжав «Сайгу»* свою в потных руках,
а потом, когда лес содрогнется...

Опять мои мысли спутались –
Не надо так много пить,
В стакане разводами кружится
Вопрос – зачем любить?
Всё в жизни взаимосвязано,
Да только не очень логично,
Любовь опять где-то спрятана,
Дурная привычка...
Не я ли сама надеялась?
Не я ли сама ждала?
По ветру опять развеялась,
Считай – умерла...

С такими мыслями и горем
Купец Василий вышел в ночь
За синим тридевятым морем
Искать похищенную дочь.

И снарядился не на шутку.
И ружей взял и барахла,
Чтоб отыскать свою малютку
И вырвать из объятий зла.

Когда ж прощаясь за порогом
С женой обнялся у ворот,
Пообещал ей перед Богом
Вернуться с дочкой через год.

Не позабыл с собой припасы.
Старшой Микола – тоже здесь.
И хоть всего четыре класса,
А силушки уж малость есть.

Братья двоюродные мигом
В дорогу снарядили воз.
И...

Без любви, надежд на счастье
Моя душа в груди томится.
Как уставший желтый лист
В осень под ноги ложится.

Кто бережно ее поднимет,
От кошмарных снов разбудит,
Кто чрез нее перешагнет,
Кто грязным сапогом наступит.

Болит душа, рыдает, стонет,
Лишь звуки падают в тиши.
Невыносима боль. Похоже,
Что кожу сдернули с души.

Я пью одна, пытаясь душу
От ран сердечных уберечь.
Да налью в стакан побольше,
Чтоб душу водкою прижечь.

Мне под венцом с тобою не стоять...
И нам на небесах не быть в обнимку,
Ведь души наши в вечном поединке
Хотят друг другу что-то доказать.

Ты - будто взрыв, огонь, который жжет,
Я - рана, боль и скрытая обида,
Живу не подавая вида,
Надеясь, что с годами все пройдет.

Мы вместе столько лет уже,
Жестокий разрушитель грез!
Но снова плещется в душе
Стакан не выплаканных слез!
.
Я никуда не денусь, не уйду,
Клубок обиды распущу,
Все выдержу и все прощу...
Но под венец с тобою не...

Глинянный Будда стоит на столе,
Тень от него, на белой стене,
Чёрная тень, на белой стене.
Дым Сикимор - вокруг всё во сне,
Я со стаканом, пустым в тишине,
Слушаю шепот внутри и вовне...
Я невесом, и я в пустоте...

А за окном - безлунная ночь,
Нет ничего, что не смог бы я смочь

Нет ничего, что не смог бы познать

Нет ничего в этом ярком огне,
Истины нет, даже в вине...

Может быть что-то в тени, на стене?

Сколько страха было в этих глазах,
Хватит не на одну войну,
Это нервы клевал по зернышку Вакх,
Это небо сползало в стакане ко дну.
И по утру кровавый закат умывал
Опаленные щеки кошмаров ночных,
Я пустыми словами по ветру плевал,
Мне в лицо возвращался затрещиной стих.
И когда все кончалось, рождался я вновь
На углях и костях, на сединах рванья,
Вспоминала, стреляла в ворота любовь,
И я раненым сердцем ей дверь отворял.
Прохрипели снега, засвистели ручьи,
На ладонях остался...

Как надоела эта ложь...
Печаль непрошенных страданий...
В стакане лед, а в сердце нож -
Тоска и горечь расставаний...

Да пусть горит оно огнем...
Пусть все исчезнет, испарится...
Опять..опять ошиблась в нем,
Себе позволив вновь влюбиться...

Как я устала жить тобой...
Зачем ты мне? Ты призрак рая...
Ты мне не нужен, ты не мой -
Себе который раз внушаю...

Опять твержу: оставь, забудь...
Все тщетно: жалки все старанья...
Лишь безразличья зная суть,
Узнаешь слезы и стенанья...

Зимний ветер срывает последний листок:
Календарь опустел, как допитый стакан.
Кружит вьюги декабрь: впереди Новый год,
Как ступенька наверх в беспросветный туман.

День настал, когда время, сжимаясь в комок,
Приготовилось к старту в холодный январь.
Один миг - и иллюзий бурлящий поток
Понесет нас вперед, в бесконечную даль!

Новый год..., только он нам возможность дает
Все проблемы мгновенно, шутя разрешить.
Как легко в это день отложить жизни счет,
Будто завтра с утра не придется...