Ста

Город стекает черной смолой
Под ноги призрачных душ
Снующих в проемах проспектов.
Ночь собирает в стаи дворняг.
Ночь расползается кляксами луж –
Дождь очищает от света
Дешевого лоска.
В каждом движении слышится страх,
Страх нарезает лунную дрожь
В выжженный воздух,
Пропитанный потом денег.
Ночью уже не солжешь
В холодной степи одиночества.
На сцене,
Лишь ты и твое отражение
В мертвых витринах,
А у виска
Волчий оскал фонарей.
Город спадает свинцовой периной
В следы у закрытых...

Взмах, и вверх... только ввысь, за вершины блистающих скал,
В даль за ветром, туда, где не прячется око Светила…
И крылом, как мечом, воздух горных вершин рассекал
Тот, кого снова Небо в бодрящий полёт допустило…

Окрылившимся тесными стали земные пути,
Их зовёт высота, что невидима из Зазеркалья,
Даже Бездна, чуть вздрогнув, шепнёт - Улетаешь?.. Лети...
И оставит себе только тех, что взлететь опоздали…

Полосой для разбега и взлёта блеснуло стекло.
Обретенье Свободы, вперёд, только...

Огромный зверь
лежит предо мною,
игриво радуясь приходу моему,
ложась доверчиво
к моим ногам волною.
Бываешь ты сердитым,
словно Зевс,
когда увидишь вдруг
несправедливость в свете.
Но, уважающим тебя,
ты не откажешь никогда в привете.
А по утрам
бываешь розовым от солнца,
как маленький ребенок
после сна.
Спеша открыть своей души секреты,
шуршит и шепчет нам волна.
Ты выйдешь на берег –
откроется твоим глазам краса –
на голубом безбрежье океана,
блистая...

То ли дело сороки-вороны
И грачи наши - стаями прут:
Подпружинили ветки как троны,
Безголосые - видом берут!

Подойдёшь - ну куда б ему скрыться?! -
Исчезает... Отступишь - велик!
«Соловей потому что не птица -
Просто голос» - смеялся шутник.

О, тоска, и восторги, и мука!
О, холодный, рассудочный стиль!
Всех поэтов ущучит наука,
Все священники влипнут в цифирь.

Пил он много, и сгинул в метели.
Только память вольна возвратить -
Деревенского антисальери,
Что...

Как забор гряда Урала,
Ну, а дальше - лес, Сибирь и холода.
Снег лежит, как одеяло,
А под ним, как будто братья - города.

Здесь зима почти полгода
И порой берёт за горло всех тоска...
Одолела непогода,
Только что-то согревает нас пока.

Здесь крещенские морозы
Любят стёкла на окне разрисовать.
На стекле моём вопросы,
Что зима хотела этим мне сказать?

Что-то мы в полях растили,
Не на миг не отходили от станка.
Может, в матушке России
Снова стали мы чужие на века...

ты сейчас так близка и далека
как, эхо в тишине ночной
отражение глаз твоих
чисты как в небе облака
вот на небе упала последняя звезда
и не успел я загадать желание
и по щеке пробежала горячая слеза
за тебя моя родная пойду в огонь и в воду
за тобой стаи птиц направлю
к тебе в ночи приду и обниму
и на ушко я тебе шепну,
что ты лишь сердцу моему мила,
либима и дорога и как ангел мне нужна
хоть сейчас от меня и далека

Все жуют моё бедное темечко
Муза искоса смотрит вослед
Непонятное нынче времечко
Ничего в нём хорошего нет

Девки-лошади стаями носятся
Косяками сбиваясь в табун
Оседлатся как будто бы просятся
Я бы рад, да мешает типун

Вот вернётся мой друг закодычный
Мы их всех оседлаем тогда
И весь мир этот суперзагадочный
Разгадаем нараз, навсегда!))

Нам мнимое парой беспорнно
Росчищает путь вперёт
И хоть признатса в том несложно,
Сложность откровения уже собой гнетёт,

Самообман увы ненодежда
С ним Дарога таже чуть длинней
И слепая в неё вера
Лишь щётчик в пустую потеряных дней,

По слою воска позже узноётса
Сколько свечей дотлели в полной тьме
Словно по шрамом определяют безросудства,
Так по делам судят о душе,

Сегодня воска видел я немало
В самообмане щётчик потключив,
Над ними истина рыдало
Святым роспятием землю...

Я возвращаюсь в твою жизнь. Можно?
Как жилось мне без тебя? Сложно.
По дороге одной бродить скучно,
И на небе серые тучи.
Ты зажги в небесах солнце
И пропой любимую песню.
Подари в лукошке мне грезы,
И душа моя снова воскреснет.
Расскажи мне про рыжее лето
И про синие звездные дали,
Про пастуший рожок на рассвете,
Про пушистые хлопья печали.
Заплети в мои волосы ленты,
Прогони многоликую стаю,
И под розовым пологом светлым
Я с тобою навеки останусь.

По тропе, чернее тучи,
Едет в бричке чёрный кучер.
Тащат бричку, хоть ты плачь,
Пара тощих, чёрных кляч.

Есть у кучера на ранчо
Чая чёрного стаканчик,
Суп харчо копчёный чан
И капусты есть кочан.

Удручает чёрный вечер.
Кучер точит пончик с лечо,
Бьёт бичом несчастных кляч,
Чтобы мчать заставить вскачь.

Вот и ночь без проволочки
Прячет веточки и кочки,
Чёрных зарослей пучки
И колючие сучки.

Кто-то чмокнул чем-то в чаще,
Кто-то скорчился урчащий,
Что-то чиркнуло в плечо...