Срок

Что сказать про назорейство?
На Руси не привелось
Здесь описанное действо.
Разве что, увидеть пейсы
Мне с экрана довелось.

Видел я бичей лохматых
И не чёсаных не раз.
Но в иной ума палате
Гривой утверждать догматы -
Это явно не про нас.

Если Господу мужчина
Назорейства дать обет
Вдруг решится - Так с почином,
Отговаривать как сына
Нам его причины нет.

Себя Богу посвящая,
Прекрати, сын, волос брить,
По наливкам не скучая,
Зелье пей не крепче чая.
Если вовсе бросил пить...

Моисею сообщил Господень Лик:
«Ты к царю имеешь отношенье,
Так скажи ему: Пусть выпустит Моих
Богомольцев на обряд священный.

Царь откажет вам. В ответ Я совершу
Куда большую по силе подлость -
Напущу на иноверцев не паршу,
Жабами Я поражу всю область.

Воскипит тогда Нил, тихая река,
От пассионарных земноводных.
Миллионы их взойдёт на берега
Наглых, бородавчатых, зелёных.

За ночь от таких непрошенных гостей
Земноводным станет мир повально.
А царю скажи, что жабы всех мастей...

Стал народ роптать на Господа,
А пришельцы больше всех -
Кто нас всех накормит досыта? -
И ввели евреев в грех.

Обнаруживали прихоти
Отщепенцы пришлых масс,
И сыны за ними хныкали:
«Кто накормит мясом нас? -

Манну хаяли и плакали,
На мучной взирая мусс -
Долго смачно мы не какали,
Позабыли мяса вкус,

Что в Египте ели даром мы.
С тем, что запретил ислам,
Не согласны мы с татарами,
И в свинью есть можно нам,

Если завалить нечистую,
Освятив пред тем ножи,
Шашлыка кусочки...

Филистимлянин, Израиля враг,
С набитой ранее физиономией,
Сидел бы тихо при своих делах
В пределах отведённой автономии...

Не выполнил народ священный знак,
Не перебил всех местных при нашествии,
И вот теперь потомкам тех вояк
Расхлёбывай печальные последствия.

(Вот то ли дело бледнолицый брат,
Аборигенов истребил как нацию.
Играет в краснокожих детвора,
А взрослые индейцы в резервации.)

Филистимляне снова на войну
С Израильтянами пошли, как ранее.
Встать в позу Самуил не...

На свете есть два непохожих сердца.
Не примирить им помыслы свои:
От одного огня им не согреться,
Не захмелеть им от одной любви.

У каждого из них свои законы,
Свои обычаи, свой суд и бог.
Одно живет для верности влюбленной,
Другое - для исканий и тревог.

Нет хуже, если эти два созданья,
Случайно заплутавших в темноте,
Хотя б на краткий срок сведет желанье
Беспечное в природной слепоте.

Одно из них наплачется жестоко
От злой обиды за мечты свои
И долго будет мёрзнуть одиноко...

Путь держа из Асирофа
Пред броском на Ханаан,
У ларьков воды с сиропом
Тормознули люди роты
И разбили новый стан

На жаре в Фаран пустыне.
Непоследних из вождей
(Верный Сокол, Глаз орлиный)
На разведку вражьих линий,
Посылает Моисей,

Заодно узнать, чем дышит
Этот самый Ханаан,
Где, размахивая дышлом,
Знамя подняли над крышей
Пролетарии всех стран.

От Иудина колена
Халев, Ося, сын Навин,
И ещё с десяток верных
Всех чинов первостепенных...

Ты хочешь знать: достиг ты? не достиг?
Ты хочешь знать: тот пик – твоя вершина?
Куда ж ты устремляешься? В тот миг?
Вершина – здесь! Все остальное – мимо.
Твой труд, твои родные, твой очаг…
Они важнее многих устремлений,
Здесь столько дел, лишь здесь рассеешь мрак,
А ты… пред той вершиной… на коленях.
Но здесь твори, а там – само придет,
Будь здесь велик, до мелочей, до пота,
А ты все устремляешься вперед
И думаешь: в тех миражах – работа.
Вершину в каждом Знает только Бог,
И...

Я лишь гость, в этом мире.
Жизнь прожив я уйду.
Как и все, что здесь жили,
В срок свой, смерть я найду.

Уходить не спешу,
Я из этих гостей.
Я в стихах расскажу,
Вам о жизни своей.

Может быть я немного,
Что-то в них приукрашу.
Не судите уж строго,
Коль углы в стихах сглажу.

Не хочу чтоб об угол,
Кто-то душу поранил.
Или боль чтоб с испугом,
Здесь стихом я оставил.

В этом мире лишь гость я,
Как и все что живут.
Жизни долгой все просят,
Но все, к смерти идут.
Марковцев...

Борьба всю жизнь, за правильность суждений,
О том кому, какой отмерян срок.
Где нам искать удачи восхожденье,
И впереди нас ждет, какой итог?

Преград барьеры, счастия билеты,
Предложены судьбой, всем хватит в прок.
В сомнениях найдутся ли ответы,
Нам трудностей запомнится урок.

Когда несем ответственности бремя,
К ошибкам возвращаемся порой.
Их вереницу нам подарит время.
А исправленье принесет-покой.

Бросая страницы в камин,
Смотрю на веселое пламя.
Теперь я остался один.
Один, только я и страданья.

На столе лишь застывшие свечи,
Бой часов в голове отдается,
В мыслях моих проносится вечность,
Наружу душа моя рвется.

Я думаю только о боли,
Сжигая в камине страницы.
Душа моя рвется на волю,
Без шанса назад возвратиться.

Мою комнату дым застилает,
Расползаясь тяжелым туманом.
Меня мысль лишь одна посещает,
Что все это осталось обманом.

Револьвер свой, сжимая взведенный...