Спящий замок

«Царевны и лягушки»о
В каком-то забытом
Предании древнем
Жила на болоте
Лягушка – царевна
На кочке сидела,
И всё население
Восторженно пело
Прекрасной царевне.

А рядом был замок
У самой опушки,
И в нём проживала
Царевна – «лягушка».
Навыкате глазки,
«Лягушачий» ротик,
Чудовища в сказках
Страшней не найдёте.

На улицу выйдет –
Начнётся потеха!
Все встречные люди
Рыдают от смеха.
Принцесса в болото
Слёз лила немало.
На море похожей
Болотина стала.

Одна в целом...

Любить его, как он меня.
Но почему я не смогла?
Попробовать ещё разок...
Увы... Закрыты чувства на замок.
Я покажусь вам бессердечной,
Но всё - таки любовь не вечна.
Любить ты можешь, я не спорю.
Он должен, счастлив, быть с тобою.
А что же делать если раз...
И чувства испарились в тот же час?
Ты в шоке, мысли в беспорядке,
Как будто сердце с разумом играют в прятки.
Любить ты хочешь - он же любит.
Но ты не можешь - слишком трудно.
Ты всё бы отдала на свете,
Чтоб...

Закрою сердце на замок,
Чтобы никто не смог
В него поселить печаль,
Грусть, одиночество, боль.

Я буду жить и веселиться,
И не уменьшу жизни темп,
Но не позволю сердцу биться,
Лишь за слова и смелый жест.

Открою сердце лишь тому
В ком свет призывный я увижу,
Чье чувство сердцем я приму,
И звука грусти не услышу.

Ключа движенье слышно еле-еле,
Скольженье тихое, и вот,
Уже стоите вы у цели,
Магический творя круговорот.

Замок и ключ, задача и решенье:
Рубить с плеча, или искать ответ,
Разгадывая слов предназначенье.
Стихи на ключ похожи, разве нет?

Двойное дно искать в словах не ново,
И тайный смысл, сокрытый глубоко.
Мы двери пониманья ищем снова,
И ключ к двери, чтоб отворить легко.

В полумраке летних снов,

жар, тихонько остывает,

и неслышно, чуть дыша,

Осень-Кошка, подступает.

В рыжей шубке, в час ночной,

под прикрытием туманным,

выпускает холодок,

убегает, к тучам рваным.

Затмевает , звездный рой,

с ним, как с мышью, водит прятки,

застилает, дол листвой,

в небывалом беспорядке.

Манит дождь из темных вод,

поиграть по тротуарам,

по окошкам и домам, зазвучать

аккордом старым.

Забирается в элул,

за гранатами и медом...

Где портал, из двух колон,
С треугольной аркой,
Где, резная дверь,
Желтым лаком, отражается, горит.

Двух берез, к земле наклон,
И за новой, белой шторкой,
Седовласый пехтерь,
Нам замок, ключом солидным отворит.

Низким скажет, баритоном,
Что в цветах портрет, поэта и алтарь,
Современным, стены отделаны фасоном,
Все не так, как это было в старь.

Что - пустым павелионам,
Не хватает, прежний гул толпы,
Не дрожать, стенам, пилонам,
От шагов, людской, большой стопы.

Не звучат...

Закрою, душу на замок,

и не пущу тебя туда.

За тот, невидимый порог,

уйдешь, без боли и труда.

Одним ударом, разрублю,

узлом , закрученную связь,

коротким вздохом, завершу,

любви, придуманную вязь...

И, вмиг душа, крылом взмахнет,

расправит тонкое плечо,

и , новой песней, запоет,

досель, не слышанной еще.

Пусть чашу твою наполнит мате и ветер с востока нашепчет слова,
Указав тебе путь, что тобой ожидаем...
Засверкает звезда и знанье увидев, пройдешь по нему, открывая глаза,
Как было когда-то и так нехватает.

Пробудив наконец свое спящее сердце увидев красоту восходящего солнца,
Найдешь себя и гармонию духа.
Трепещущую, дрожащую мысль легко уязвимую и с трудом удержимую
Отныне направишь, как лучник стрелу...

Глаза твои кровью во злобе уже не нальются, и руки твои, до того одержимые...

По Новосибирской вдоль Сенкт-Петербурга...
За узкоколейкой – в рощице просвет...
-- Господа, сходитесь! – И ударил гулко
Выстрел невозвратный – и упал поэт...

Возле тихой рощи катится троллейбус.
Искрами контактов вспыхивает мгла...
Может потому Россия все болеет,
Что она Поэта не уберегла.

Клен осиротелый - поминальной свечкой,
А сентябрьский дождик - по Поэту плач...
В этой тихой роще, здесь, за Черной речкой
Мать-Россию в сердце поразил палач.

В веке-людоеде -- новые...

Ты сказала, нет!, а он – да!
Ты ответила: - будешь одна!
Он сказал: «Всё ерунда.
Ты всё же будешь моя!»

Ты побежала вперед,
Но, заклинил замок.
И началась война,
Где ты жертвой была.

Он потащил тебя в зал,
Всю одежду порвал.
Страстно тебя целовал,
Но, слез твоих не унял.