Спящая царевна

Капли плавно стекают по глянцу листвы,
Паутинки под тяжестью бусин обвисли.
Воздух свежий, спокойный и в миг тишины,
Окружают сознание чистые мысли.

Ветра нет, благодать, изумлен красотой,
Лишь покой нарушают не спящие птицы.
Тронут ласковым голосом и чистотой,
Соловьиные сказки, и, это не сниться.

Осязаю безумные танцы цветов,
Их волшебные линии нежной граали.
Их безмерной фантазии не видно концов,
Беспредельна поэма цветущей хрустали.

Распушился наряд, яркий лиственный стан...

Она прошла далеко,
Она прошла укромной
Походочкой высокой
Для неги сладкой, дремной.

При рельсах осиянных
Полуночной луной
В сапожках долгожданных
Она пошла со мной.

И в доме среднерусском
Скрипучем и пустом
Нездешней павой в узком
Жакете входит в дом.

Березовым монисто
Сверкало в сентябре
Как лик луны сребристый
На бархатном бедре.

И кружевные дали
Вдруг ослепляли близь -
И зайчики мелькали
В глазах как кошке «Брысь!»

И длился, длился, длился...

Оков больше нет.
Иллюзия свободы
У спящего...

Быть мальчиком твоим светлоголовым –
О, через все века!
За пыльным пурпуром твоим брести в суровом
Плаще ученика.
Угадывать сквозь всю людскую гущу
Твой вздох животворящ,
Душой, дыханием твоим живущий,
Как дуновеньем – плащ.

Победоноснее царя Давида
Чернь раздвигать плечом,
От всех обид, от всей земной обиды
Укрыть тебя плащом.
Быть между спящими учениками
Тем, кто во сне не спит.
При первом чернью занесенном камне –
Уже не плащ, а щит.

О, этот стих не самовольно прерван...

Природы звериного слуха
Коснулся полночный покой,
Когда серебристое брюхо
Провисло над черной Окой.
Сопели зубатые в норах,
Подпаски храпели в кустах,
Солдаты, хранящие порох,
Клевали на энских постах...
И только презренная рыба,
Брыластый напыщенный сом,
Как некая гибкая глыба
Возникла в свеченье косом.
И долго внимали друг другу,
К сторонним делам не спеша,
Душа серебристого круга
И спящей планеты душа.
А в куче пахучих пеленок,
В лесной деревеньке Сычи,
Причастный всем...

Лепестки сусального золота
На твоих устах,
С утра
Трепещут лепестки снова и снова
При дыхании
Ветерком
В твоих снах

Я люблю смотреть на тебя спящую
Такую теплую, нежную, летящую
Не буду тебя будить
Спи,
Лети

Тропой прохлады брел усталый вечер, —
брел, раздвигая пряди солнечных лучей
над грудью водной...
В медленной истоме содрогаются и спят,
и — остывают к ночи
гулкие глубины...
Плес песчаный. Лежбище камней.
Река идет у древней тверди берега...
О н а полна земной, глубинной свежести.
А камни, корни берега — в изломы ночи...
Дальний гул порога.
...спит Река и в гуле.
Нам --- одна лишь память...
Понимание:
...у берега, после Плотины,
здесь, у ног моих — одна вода...
Реки и нет...

Над спащим городом
Спящее небо,
Облаками укрытое.
Как же мне дорога
Неба безбрежность –
Тайна сокрытая!

Часто в тебя гляжу,
В россыпях звезд твоих
Силюсь найти ответ.
Только не нахожу.
Небо! Меня прийми!
Звезды мне шлют лишь свет…

Небо! Я дочь твоя!
Место мое – средь звезд,
А на Земле я – гость.
Не отвергай меня,
Вырви из плена грез,
В которых мне жить пришлось.

Верила. Знала всегда,
Я – не с планеты сей,
Временный здесь приют.
Только.. .бегут года
Только еще сильней...

Не ставь по мне свечу.
Она не загорится.
Ведь не отстроен храм.
Ведь не закончен путь.

И сам Андрей Рублев
творит иконам —
лица.
И я взахлеб живу.
И я еще
не пуст.


Но — спящий слой доски
под темперой бессонной
заявит миру Весть…

И счастлив богомаз.

А чаша на столе.
И Троица — в лицо мне
в сквозной упор глядит…
Не вовремя. Не в масть.


Я не готов душой
к глоткам таким отвесным…
Я горлом — не готов
молиться
и рыдать…

Не ставь по мне свечу…
ни в памяти...

Как мягко колокол звучит…
И тишины Гора растет, парит над облаками.
Из чаши, что в руках Твоих,
прозрачно время проливается на спящих.
Пустеет чаша, времени уж нет,
последней каплей
на зеркальном дне блестит и иссякает…
И рассыпается мир форм на части,
чистейшим родником Вода Небес журчит
и наполняет вечным счастьем.
Смыслом космических вершин,
что ветхого мышления не знают.
И встреч космических,
что не отбрасывают тень.
Грядет сей яркий День,
и слава Новой жизни ослепляет...