Спуск тяжелее

Яков Есепкин

Палимпсесты

Одницам

Одиннадцатый фрагмент

Август благостный сонно тлеет,
Залы дышат исчадием цвети,
Восточимся из темных виньет,
Нас ли помнят оцветшие нети.

Станут фурии бить зеркала,
Тесьмы будут вести ледяные,
И опять круг пустого стола
Соберутся во снах юродные.

Зри, колодницы, алча цикут,
Мажут халы сем воском нетечным,
И со цветью влекут нас, влекут
По тлеющим цетрарам всемлечным.

Пятнадцатый фрагмент

Ах, всетронного золота хлад
Совиет нас и в...

Ты любимый промолчи,
Поспеши остаться.
Вот бы сисями в ночи
Мне к тебе прижаться!

Жизнь - тяжелый долгий путь,
Ночи в полудреме...
У меня большая грудь,
В общем - пятый номер.

Мне со сном не повезло,
Не смыкаю очи -
С этой грудью тяжело
Засыпаю ночью.

Будет день и снова путь,
Ночью будут сказки.
Я хочу, как эта грудь,
И любви, и ласки.

День продолжит свой рассказ,
Ночь - свои признанья.
И твои я все на раз
Выполню желанья.

Обо всём меня проси,
Сбрось пуш-ап унылый...

Мерцанье звёзд, ночная тишь
И я молчу и ты молчишь...
Седой туман, упал со стен...
Бездонность глаз твоих как плен...
Ты не молчи, я так устал...
Задуй свечу, окончен бал...
В твоих глазах, ложь и обман...
Душа моя тебе не верит!

Не легко, не легко мне отвергнуть тебя...
Тяжело порой жить в миг просщанья...
Уходи, на всегда и забудь про Меня!
Кто предал Тому Нет Оправдания!!!
Кто предал Тому Нет !!!

И ты ушла, захлопнув дверь...
Но боль твоя как камень душит!!!
Налью себе...

Часть 7

Вернулся казак в Калининский родной хуторок,
А от его куреня здесь, печь с трубой да бугорок…
Да и жена с детьми от голода ушла на тот свет,
Такой вот казака, - дома встретил портрет.

Но не пали духом вот такие на Дону казаки!
У Дона Батюшки своей, родной тихой реки…
Вдов много тогда в хуторах осталось на Дону!
У каждой с детишками много дел на дому.

Которые были итальянцами порушены до тала,
А в строительстве требовалась мужская рука…
Вот дружно все и начали...

Смотрю в глаза – на сердце боль

Коснулся рук - бегут мурашки

Я словно жизнь твою прожил

Что стало мне немного страшно.



Я вдруг взглянул в омут души

И боль сдавила мою душу

Я понял как же тяжело

Когда тебя никто не слышит.



Когда твоя душа кричит

Когда от ран она молчит

Когда улыбка горечь пьет

И боль твою никто не слышит.



Ты силы сжала в кулаке

И стиснув зубы продолжаешь

Идешь до цели день за днем

И путь другой уже не знаешь



Ты...

Говорят, не даёт тяжелее,
Чем мы сможем нести, Бог креста.
И от боли души свирепея,
Я терплю, сомкнув крепко уста.

Не ропщу и лишь изредка всё же,
Когда силы совсем уже нет.
Я спрошу: - «Ну за что мне всё Боже?!»
И себе: - «Заслужил!» - дам ответ.

Грешен я и заслужен был мною,
Груз моих, неприятностей всех.
Грешен я и за это судьбою,
Перечёркнут, был жизни успех.

В ночном небе рисунок созвездий,
Потерялась, моя в них звезда.
Наши судьбы — итог наших действий,
И от них, не...

Обнулилась казна, отдана на кокетство.
Осень все самоцветы раздарила окрест.
Грусть её так ясна: мир пленён чародейством,
Разом сбросил наряд, будто тягостный крест.

Уж колдуют ветра, красть богатства по праву.
Спутник зимней поры – пробежался мороз,
Слёзы сжёг в жемчуга, обрамил их в оправу.
Заковал в серебро льда изысканность роз.

Стужа, стужа, стужа
Все надежды рушит.
Осень, занедужив,
По нарядам тужит.

Под сухой листвою
Спряталась стыдливо,
Выплакалась вдоволь -
Тяжела...

Мы живём, как в броне заколдованы,
Но у Жизни тайны свои -
Каждый счастлив быть хочет "на полную",
И желает одной лишь любви...
Только носим доспехи тяжёлые,
Не снимая ни ночью, ни днём, -
Все из страхов и гордости тёмные, -
Не снимаем... и как-то живём.
Тяжела наша ноша, неведома...
И не помним мы, что за ней
Наша Сущность из Света ПРЕДАНА,
Погибаем мы всё быстрей...
За щитами и за защитами
Мы скрываемся от кого?
Наша правда своя, избитая
И открыться другим тяжело...
Свои...

Есть всегда, те кому ещё хуже,
Кому в жизни, ещё тяжелей.
И к себе, свою жалость не слушай,
И себя сам, в беде не жалей.

Даже в самой нелёгкой минуте,
Помни тех, кто боролся и жил.
Кто не сдался, в такой же миг, грусти,
И сумел — и печаль победил!

Говорить, всегда легче чем сделать,
Просто действуй, без лишних речей.
Включи ум — города берёт смелость,
Лишь тогда, когда разум есть в ней.

И преград не боясь, помни всё же,
Что не нужно переть напролом.
Что ты каменных стен...

Глубока безнадёжная высь,
Тяжела полноводная синь.
Я шепчу Перевёртышу: «Сгинь!»,
Замерев, как таёжная рысь.

Два раскосых огня в глубине,
Бес рыданий стучится в висках.
И опять замираю в тисках
Прошлой жизни, как тень на стене.

Выпью рюмку – почти ничего,
Только серый комок у двери
Мягко шепчет: «Покойся, умри,
Для чего тебе жить, для чего?»

Знаю, надо прочесть «Отче наш».
Тяжело, каждый вздох, как приказ
И рука, как чугун – желтый глаз
Травит душу, зовёт на шабаш...