Спорю

Лимит доверия исчерпан,
настали сумрачные дни.
но я идеям своим предан,
хоть задолбала меня ты.

Устал я от твоих нотаций,
как жить, что делать, чем дышать.
все время жду я провокаций,
ты недовольна мной опять.

Переговоры неуместны,
твои лишь доводы верны.
нам стены вновь родные тесны,
но не дождешься ты войны.

Возьму тебя измором снова,
я терпелив, как никогда.
ведь ты к такому не готова,
молчать я буду, как всегда.

Лимит доверия исчерпан,
сил нету спорить мне с тобой...

Нет ничего дороже убеждений,
Об этом спорить глупо и смешно.
И потому не может быть двух мнений,
Важнее наше, только, лишь одно.

Но не всегда, конечно, так бывает,
Мы убедились в этом, и не раз…
Кто как себя другого понимает,
Совет толковый, безусловно, даст.

Друзей участье важно без сомнений,
Не страшно, что по жизни не везет.
Мы знаем друг, не может быть двух мнений,
На помощь обязательно придет.

Этой ночью мне снились волки, растревоженные луной.
Этот путь был в пустыне долгим,
только призрак мечты со мной.
В этой полночи маг усталый не смыкал до рассвета глаз,
И русалка во мгле плясала, и я слышала древний сказ,

О таких прекрасных и юных девах в полночи, в тишине,
Этой ночью мне снились волки, и стремились они к луне.
И в глазах их таких печальных, было много силы лихой.
И давно завладевший тайной, чародей потерял покой.

Эти сказки и эти мифы расскажи нам в ночной тиши...

Любовь рожденная во мне
и мной воспетая, как песня,
слетевшая из поднебесья
в ажурно выбитой тесьме.

Туникой длинной теребя
росой умывшиеся травы,
украсит бережно себя
душистой зеленью дубравы.

Ее однажды стихнет зов
и растворится в вечном споре
твоей теории весов,
где радость станет равной с горем.

Ты сам придумал свой закон,
уравновесив две стихии.
Тобой же и нарушен он,
пылясь теперь в пустом архиве.
Любовь... Как много в этом слове недосказанного, необъяснимого и...

Рекламные брызги. Утробе проигранный спор
Синеет кишками. Сиянья - хоть вешай топор!
Но как ни малюй над ничтожеством броские нимбы -
Пустеет душа, и двери железнеет запор.

Над городом - радуга! Господи, рая врата
Кому указуешь, грехи наши видя и слыша?
Крутящийся меч, пламенея, катится за крыши,
От бренных долин отсекая святые места.

Сижу на балконе,
Смотрю я в окно,
А в голове в мыслях одно,
Как хорошо было бы мне,
Если бы я летала во сне.
Слёзы градом падают с глаз,
Видимо не поможет священный топаз.
Знаю одно – любила она,
Только теперь сходит с ума.
И я помочь ничем не могу,
Потому что сама его я люблю
Вот и сидят во мне эти два я
Спорят, ругаются
Кто же семья?
Как же устала я от всего,
Как же избавиться мне от того,
Никому не понять.
Может попробовать мне полетать…
В принципе я не боюсь высоты,
Знаю...

Бревенчатый дом под железною крышей -
Живое созданье: он видит и слышит.
Он ночью не спит. Косяками скрипит,
И сажным подтопком сопит.
В шуршаще-скрипящем бревенчатом мире
Уютней душе, чем в высотной квартире,
Когда одиночество - факт…
Здесь кто-то невидимый ходит по крыше,
Здесь тихо скребутся за печкою мыши
Под ходиков сдвоенный такт.
Когда загуляет нечистая сила,
Со снежными бурями спорят стропила
И грозно железо поёт…
Здесь пламя в печи лишь крепчает с метелью.
Здесь крестики...

Взлететь бы в даль небес красивой птицей.
Упасть бы в руки молодых ветров,
И с голосом надежды тихо слиться,
Чтоб воскресить и веру, и любовь.

Разлиться бы рекою полноводной,
И отразиться глубиной в глазах,
Почувствовать себя опять свободной,
И потопить навеки боль и страх.

И вспыхнуть бы костром, сжигая образ,
Что сложен из печали и тревог,
Чтоб, развеваясь пламенем, мой волос
О женской доле прошептать бы смог.

Врости бы в землю глубоко корнями,
Не споря со Вселенской тишиной...

Было предсказано людям спасение,
Божий народ Его ждал сотни лет,
И возвестила Звезда то рождение:
Вот Он! Рожден! Он явился на свет!

Слава Творцу! Он отдал миру Сына!
На скотном дворе мирно в яслях он спит,
Сбылось предсказанье! И трудный отныне
Пройти Ему в жизни путь предстоит!

Где Слава Его? И где Божье величье,
Коль места нигде не нашлось, как в хлеву?!
Но Он снизошел до простого обличья,
Чтоб каждый имел бы доступ к Нему!

И шли поклониться младенцу Святому
Старцы седые...

О жизни можно без конца,
До хрипоты и боли спорить.
Но лучше нам послать гонца,
За счастье выпить и за горе.

Что воду слов напрасно лить,
Жизнь - это, несомненно, чудо.
Дано нам всем ее любить,
И верить, что наступит утро!