Сплошной

Октябрь. Заплачем. Заплатим
За жизнь и за электричество пени.
- А можно хоть на год вперед?
- Да на кой тебе на год?
Осталось - то с Гулькин.
А мне все до рюмки диеза,
До лампы, до фени.

Курлыкают голуби,
И на скамейках бабульки
Остывшим углем, а не тушью
Октябрь подводит сплошные эскизы,
Вкушая листву, как голодный
Эстет декаданса:
Зима оглушает вас сверху,
И только немножечко снизу,
Даруя, рыдая и радуя бег
Перманентного транса.

О Будда, куда тебе
С великосветской своею...

Она решила только с осенью дружить,
В неё наушниках звучит священный блюз.
Никто не спросит почему сложилась жизнь
Не так, как думала, тяжёл ли этот груз.

Зато ходить к подруге можно каждый час,
И слушать шелест листьев, падающих вниз.
В её глазах огонь счастливый не погас,
Когда причёску треплет налетевший бриз.

Она не строит планы дольше, чем на день,
Её порядочностью можно удивить.
Слова мужчин - одна сплошная дребедень,
К ним отторжение давно в её крови.

А вот с подругой ей...

И склонилась берёзка под обломками веток
Пролетел тот снаряд - значит песня не спета
Ствол нормальный пока и сочится лишь сок
Бог лесной видно спас - от беды уберёг!
Только почки набухли, листа ещё нет
Клён с осиной лежат, дуб столетний задет
Люди что-то там делят, дрожит вся земля
Не вернётся в тот лес человек никогда.
Обгорело кругом и трава полегла
Молодая, красивая зелень была
Мать-и-мачехи цвет будоражил сердца,
А теперь кругом гарь, да сплошная зола!
Почему же нельзя людям жить...

Зачем пускаешь пыль в глаза,
Даешь надежду, что ручная.
Ты та, что притворяется играя,
И сотни тысяч масок примеряя.
Ту первую себя все больше забывая
Пускаешь пыль в глаза...
Куда исчезли доброта и ласка?
Гнев и пустота пришли взамен.
Любовь и счастье упархнули птицей,
И на душе сплошная мгла.
А помнишь мы мечтали?
Теперь лишь грубые слова.
Тебя обнимешь, но ты чужая
И как камень холодна.

Под летним солнцем мысли плавятся, как свечи,
И жажда мучает сильнее во сто крат.
Уже скорей бы наступил прохладный вечер,
Не передать словами, как ему я рад.
Пока же прячусь в тень от питерского зноя,
Холодный квас пью на скамейке, чтоб остыть.
Днём свежий ветер с моря только над Невою,
А по ночам над ней разводятся мосты.

Под летним солнцем лень подумать о прекрасном,
Сходить на выставку, в музей, и на концерт.
Пока цвет кожи на лице багрово-красный,
То на культуру мной не выписан...

Немцы так и не поняли русского Ивана,
А так же его родного брата Степана,
Что у них за патриотизм и сила такая
И силушка богатыря русского удалая.

Коль на такой вот технике воевали они…
Без жертв не отдавая пяди Союза земли!
Бывало за высотку бугра, они так стояли…
Немцы её как бульдозером, артиллерией
равняли.

Немцы посля боя, глядя на сплошные трупы…
Задумывались, - что у русских там за науки!
Как так, надо было народ родной воспитать,
Чтоб свою жизнь за Родину!Он смог отдать…

Не говори мне, что совсем меня не слышишь,
Никто не может нам обоим помешать.
Я расскажу о том, что чувствует душа,
Слова любви свои нашёптывая свыше.

Не обращай своё внимание на то,
Что я во время монолога вдруг умолкну.
Ты знаешь, Ангелы слетаются под окна,
Но кроме нас, о них не ведает никто.

Не открывай глаза на бледный лунный свет,
Он слишком холоден для жаркой летней ночи.
Усталость чувствуешь? Я этим озабочен,
И для решения найду сейчас ответ.

Не приводи в пример истории...

Я не вернусь туда, где выглядел чужим,
И находил непонимание во взглядах.
Поскольку раньше проживал чужую жизнь,
То избежать не смог кругов сплошного ада.
Но время ставит всех живущих по местам,
И я сейчас совсем другой, что был когда-то.
Все испытания даются неспроста, -
Для получение высоких результатов.

Я не вернусь туда, где прошлое в чести,
Мне делать нечего среди безмолвных статуй.
Хотя, быть может, тех друзей бы навестил,
С кем вместе пили, открывая век двадцатый.
Я...

Было детство - было интересней,
Каждый день - сплошные чудеса:
Строилось из сорняков и жести
"Царство тридесятое в лесах",

Фантики, осколки от посуды
Превращались в яркие дворцы,
Жили в них пластмассовые люди,
А в колясках спали огурцы.

И за "сказкой" в километр тянулись
Длинные с картошкою поля.
Были мы немного дети улиц
И своими нас звала земля.

Где-то с мая и почти весь август
Мы бесились и с травой расли.
Где же детство, где былая радость?
Трясогузки, видно, унесли...

Черная дама с зонтиком в хижине дяди Тома
желает пить моё кофе и с молоком
она видит лишь свое отражение в витрине
и в мыслях она далеко
от того места в кафе «У Тома», где я сижу
но ей осознать это в лом

ее одолевает сладкая пост-оргазмическая истома
она поправляет свои чулки, роняет свой зонтик
(а на улице вещает Дождь)
и вытаскивает тампон

а я с утра зашла лишь погреться
и выпить свою утреннюю чашку кофе с молоком
на углу Невского и Рубинштейна
где 33 года назад я видела...