Спелая малина

Я творю в своем пространстве,
Грязной лапою не лезь,
Не учи меня, засранца,
Стилю, ритму, строю мест.
На искусанной картине
Кожи матушки-души
Швами штопал я малину
Дыр кровавых, ты не рви
Этой нити свежий воздух,
Серебро моей страды,
Не в надел мне чей-то посох,
Я склоню горб у беды,
Окунусь в ее засолы
Да раскинуся петлей,
Я творю своим простором,
Нервным словом холостой,
Пьяный, вольный да не в блеске
Позолоченных судей,
Пусть кривится слух до треска,
Мне, убогому, елей...

В покоях взору недоступных
Жил гений каверзный с рожденья –
Хранящий: сон – для неподкупных,
А для ответственных – сомненья.

Ночами он царапал стразы,
Дарил с утра гостям похмелье,
Как имитировал экстазы…
А как расстраивал веселье…

Красиво. Ярко. Беспричинно,
Для смеха! Может, для острастки
Водою разбавлял он вина
И добавлял жестокость в ласки.

Шутник. Бестактно, беспардонно
Марал бытийную картину –
Выращивая белладонну
Там, где давно цвела малина.

И странно. Гения...

Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем,-
Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,-
Не скажу про живых, а покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок,
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок.
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто...

Валит снег опять с утра,
Да еще морозно.
Нам же хочется тепла,
То понять не сложно.

Пусть Февраль немного злой,
Холодно, метели.
До Весны подать рукой,
То, что мы хотели.

Отморозил уши, нос,
Выпью чай с малиной.
Стопку водки, не вопрос,
Буду вновь счастливый.

Накинь на плечи тонкую вуаль
из сладких снов в преддверии сезона,
в котором может будет всё не ново,
одна лишь радость — катится февраль
снежком последним с горки ледяной,
и след его растает в ярком свете,
и час настанет помечтать о лете,
малине в туеске берестяном,
росе из радуги пролившейся под утро,
хрустальном звоне птичьих голосов,
где зной и тень с прохладою как будто
сближение двух дальних полюсов.

Прости меня, милая, просто зима,
Большие снега, сильно злятся морозы.
Я просто устал в ожиданье письма,
Где ты мне напишешь про летние грозы,
Что нас захватили, однажды, в пути -
Мы оба промокли до дрожи, до нитки.
Сидели обнявшись, мечтая прийти
Домой поскореe, считая ошибкой
Прогулку к далёкой и тихой реке -
Течёт в камыше, лопухах и малине.
И платье намокшее липло к тебе,
Срывая покровы с таинственных линий.
Мы оба купались с тобою в реке -
В "парном молоке", молодые, нагие.
Ты...

Моя Сибирь! Край комаровый,
Твои дремучие леса
Непроходимы и суровы,
Но несравненная краса!

Из сказки вырваны страницы
И в мир таежный внесены.
Здесь жуть наводят шорох птицы
И бурелома валуны,

Да рев медведицы мамаши,
Зовущий малых медвежат.
А те морошковую кашу
С малиной заглотнуть спешат.

Вся мордачка уже в чернике,
Иль в голубике, может быть,
В шерсти запуталась брусника.
Красавцы! В речке нужно мыть!

Струится солнце через крону
Тайги распушенных бровей
Пихт нежных...

Как устает мать-пехота, и замолкнет бог войны -
Не спеша, скрипит телега, не спеша, звенят лопаты -
Это в ночь выходят с нашей и с немецкой стороны
Похоронные команды, похоронные команды.

Не курить! Не курят. Воздух спёртый.
Огонёк не нарушает тьму.
Сколько мёртвых! Боже, сколько мёртвых!
Тихих, безучастных ко всему…

Бы работу, да не эту! Бы работу, да не ту!
А с косой - где суховеи за день травы накалили!
Нынче было три атаки вот на эту высоту…
Это ж надо, сколько, гады...

Становится дурно...
И память моя,
Как кольца Сатурна
Обнимет меня.
Вокруг проплывают
Все прошлые дни
И многое знают
И помнят они...
И дом, и калитка
Малина, трава...
И снова улитка
Под лист заползла...
Как кольца Сатурна
Дни проплывут...
Где было уютно
Меня уж не ждут...

Я васильковую надежду дарю тебе в начале лета,
И незабудковую нежность в заливе утреннего света,
И ласк ромашковых безбрежность в долине залитой лучами,
И кашиц белых безмятежность в затишье лунными ночами.

Дарю тебе тепло дыханья приятного морского бриза,
Веселых бабочек порханье при ожидании сюрприза,
От восхищенья ликованье, чтоб дух захватывало разом,
И колыбельной напеванье в стране, где отдыхает разум.

Фиалковую радость ныне вплету в венец наш обручальный,
И лютиками полевыми...