Созвездие лиры

(вольности, нескромности, скованности
и закомплексованности.)
Нет не беги, замри на месте, венера, и царица
дней, свобода где? и без затей войны и похоти
поблажка, от марса огненной зарёй или побит
ою собакой, несёшься ты как забияка или певи
ца на коне, или ни так, в твоём окне, не тухнет
свет или потушен? кто прав сейчас, а кто укуше
н? войною, выстрелом, зарёй, пропавшей верн
остью и скорбью, певицей, танцовщицей, боль
ю, венком надгробным и крестом, звездой, лун
ой или землёю...

Герои:
1. Бог в белой тунике и тоге с нимбом и посохом,
2. Четыре бога (2 женщины и 2 мужчины) из танцующих артистов в белых туниках и тогах с нимбами,
3. Адам в белом балетном комбинезоне,
4. Лилит в белом балетном комбинезоне, рыжий парик.
5. Ева в белом балетном комбинезоне,
6. Андрогины – группа балетных артистов (или танцовщиков) У женщин волосы собраны в хвосты или в пучки, возможны стрижки. Женщины и мужчины в белых балетных комбинезонах, попарно (женщина и мужчина) соединённые...

Живи в гармонии единой,
Страстям ты воли не давай.
И будь же ты Богиней мира,
Любовью землю озаряй.

Друзей покл'ичь на радость пира,
Их встреть с улыбкой на устах.
И станешь ты Богиней мира,
И вся земля в твоих руках.

Зарёй твоя проснётся сила,
Твой путь продолжится в веках.
Ведь, ты и есть Богиня мира,
И пред тобой весь мир в цветах.

Тебе моя играет лира,
Твой образ у меня в глазах.
Ты для меня – Богиня мира,
Тебя несу я сквозь года.

Когда ты рядом – я счастливый,
Ничто...

С каким смиреньем мой почтовый ящик
глотает спама бесполезный хлам.
Уехал ты,
и сердце пополам…

Усыпан двор листвою шелестящей,
нанизан дождь на нити голых веток,
алмазами на иглы хвойных лап.
А голос ветра жалобен и слаб,
и в окнах с каждым днём всё меньше света.
В который раз, в попытке сдвинуть время,
перевернув песочные часы,
октябрь минуты сыплет на весы,
как монотонность острых капель в темя.
Велит не спать, считать песков барханы,
секунд песчинки узнавать в лицо...

Своё я сердце ей отдам,
Всё рваное и вся больное.
Ведь поверил вновь я чудесам,
Когда увидел нечто внеземное.

Анна, блаженно-равнодушна,
Как подобает божествам.
Её душа легка, воздушна
И лишь подвластна небесам.

Глаза как яркие сапфиры,
И улыбка, пленяющая мир.
Вложил я сердце в эти лиры,
Ведь её создал точно ювелир.

?Мармеладов?

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

Немало мест есть на земле,
Где всё прекрасно.
Там греться можно на песке,
И безопасно.

Но я живу одной тобой,
Моя Россия,
Где купол неба золотой
В сияньи синем.

Где реки, горы и моря,
Поля без края.
Так широка твоя земля,
Что нет окраин.

Народ в свободе пребывал,
Забыв о распрях,
И мудрость мира познавал,
Вкушая счастье.

Но у иных, гнилых нутром,
Свербила алчность.
Им костью стал России дом,
В котором радость.

И на окраине сейчас
Собрались тучи.
Фашизм внесли в...

на палец заветный кольцом резным
надеваешься задержав дыханье
зябкостью вбираю в себя расстояние
одним...только одним
"на двое" слиишком ранит...
пеплом губы к губам льнут...
перетертые, теплые, столько раз перепробованные
срастаются в темно розовый жгут
глаза - пьяные - сонные....

аа...я пытаюсь вздохнуть
астрален мой образ, а твой ментален,
прелесть моя, как же ты идеален
через меня продолжая свой путь
птицей в молочном тумане...
касаясь боюсь смущеньем вспугнуть...
чуть-чуть...

Бесчувственны чувства на срезе эмоций
Под куполом трубчатым выкладки древней,
Безвольно-бездвижны меж бежево-плотских
Стволов-сталагмитов пружинистых гребней.

Пронзительно-ал скальпель лоботомии.
В подвалах сознания узники-мысли
Пяти ощущений - пять пальцев немые
Немеют под взглядом тяжёлым, как гризли.

Но как зарождение самодвиженья
Гипноз невозможности рвёт осязанье
Слепое в преддверии предощущенья
Простого доверия в просто касаньи.

Предвкусие вкуса щемящей...

И увидев себя в глади рек отражённым с нею,
Тонкой рябью печаль очей от луны сокрою.
Так щенок-переярок,
свихнувшись зимой от снега,
Острым когтем срывает кожу с боков сугробьих.

А потом - мы пойдём,
в две ладони кидая к звёздам
Брызги хрупкой реки,
как осколки зеркал разбитых.
Так матёрая пара, срывая созвездий гроздья,
Опрокидывает луну, уходя на битву.