Совесть в клетке

Страсть невозможно в тесной клетке запереть,
Дождь не спасёт тебя никак от сильной жажды.
Ты сможешь всё, тебе лишь стоит захотеть,
Ты будешь пробовать ещё, и не однажды.

Смотрю в глаза твои, как в зеркало души,
В них отражается желание быть первой.
Закат на небе догорает, поспеши,
Но без волнения, не надо тратить нервы.

Пусть разобьётся в мелких брызгах океан,
Скупой волной себя на берег выгружая.
В моих словах, скажи, ты чувствуешь обман?
Не знаю, кто ты мне, но точно - не чужая...

Там, где пустырь был и синие дали,
Крики детей, фейерверки желаний,
Клетки, вагоны, афиши, шатры,
Кони, палатки, конфеты, шары…

Ткут там сугробы из сахарной ваты,
Цвета рассвета и цвета заката.
Всё для души малышей и тепла -
К каждому сказка живая пришла.

Ростом, лишь, с дюйм девчонка в кувшинке…
Сотни шаров ветер мчит, как пушинки!
Мир нереален и кажется сном.
Катится май по весне колесом….

Детства кораблик отчалит, однажды,
С миром иллюзий расстанется каждый.
Но...

Плоть невозможно в тесной клетке удержать,
Прикосновения откроют страсти шлюзы.
Давай пройдёмся, как по лезвию ножа,
И каждый вздох нам отдаваться будет блюзом...

Во мне купаться запретить я не смогу,
Бери и властвуй так, как хочется природе.
Не стоит чувствам подчиняться на бегу,
Когда желания не возражают вроде...

Никто не смеет это наше время красть,
Когда так трепетно союзны мы с тобою.
Пусть ненадолго, но захочется пропасть,
Под шорох волн коварно - лунного прибоя...

22.03...

Совесть стальной иголкой
Колет сквозь лень-тоску:
Родина, как же долго
Мы у тебя в долгу!

За изобилье хлеба,
За благодать в тиши,
За неземное небо,
За неразмен души.

Вечно светла и свята,
Истин благих ручей!
Родина, что распята
Сворою палачей!

Дьявольская отрада –
В бой снарядить полки
И прямиком из ада
В жертву вонзить клыки!

Правда гряди святая!
Господи, помоги
Кровью несытой стае
Нам возвратить долги!

«Каждый перед совестью, знать, из вас, не чист! --
Обратился к пастве вдруг так евангелист --
Если в храм спешите, значит в том нужда!
Видимо, грешите в чём-то вы всегда!

Плох и безобразен грех, так же, как другой.
Брат Уильям, прав ли я? Согласись со мной --
Все -- в одном повинны -- врать, что воровать!»
Стал моленник Уильям головой кивать.

«Прелюбодеяние, что убийство – грех!
Правда ль, сестра Джулия? Подтверди… для всех!»
От, сестра попала! (Грешница, видать).
«Я ж не убивала...

Всех потерявших с Совестью союз,
Всех, кто не может с Головой дружить,
Земная Власть карает за Фейк-Ньюс.
Власть Горняя карает за Фейк-Жизнь.

Поцелуи нарушат невинность
У тебя в самых нежных местах.
Ночь сегодня окажется длинной, -
Её совесть пред нами чиста.

Раскрываясь, бутон под губами
Доверяет мне дерзкую плоть.
Голос твой ещё страсти добавит,
Ногти длинные станут колоть.

Пальцы ласково треплют причёску,
В такт движениям плавным моим.
Иногда появляется жёсткость,
Знак, который в момент уловим.

Чем спокойней язык, тем сильнее
Накрывает экстаза волна.
Знаешь ты, как я долго умею,
И своё получаешь сполна.

21...

Её рассеем по полям…
(экспромт, Ветеранам ВОВ)

*

Они уже отвоевались…
Осталось Почести принять!
А мы никчемные потомки,
Готовы совесть променять,
На либеральные тусовки…
Не понимая, как бы с горки,
Придётся мусор разгребать,
Погибших трупы, обвинять
Кого угодно, но не предков,
Искать причину, сидя в клетке,
И биться головой, – спасать
Никто не будет вас от смерти,
Поскольку ваши жёны, дети
Вас лично будут проклинать…
.
Вы довели Страну до краха, –
Плачет в коляске ветеран...

Душа в усталом теле встрепенулась,
Забившись птицей в клетке бытия.
На путь прошедший горько оглянулась,
Узрев бездонной пропасти края,

К которой шла широкими вратами,
Отринув наставления Христа.
Была грешна очами и устами,
Мечтами и делами нечиста.

Даруй, Господь, в извечной этой битве
Презреть гордыни смертоносный сор
И различи в отчаянной молитве
Глас совести, познавшей свой позор.

Ужель и мне вкушать придётся вскоре
Плоды гнилые пошлой суеты?
Пусть ложка правды...

Утром новость передали:
Синтезирована клетка.
Размножается в пробирке
Синтетическая жизнь.
Аплодировать не стану.
Усмехаюсь горько, едко.
Это – только лишь начало.
Что же дальше?
Катаклизм?
Ведь и так под рыжим солнцем,
Под огромной звёздной люстрой
С каждым годом прибавляются,
Заполняя мир большой,
Хомо сапиенсы всякие
С пластилиновыми чувствами,
С гуттаперчевою совестью
И с пластмассовой душой!..