Социальная лирика

Напрасно тешится нахал
Что я, мол, такой
Открытый и прямодушный малый
Он глупость свою прячет за оскал
На самом деле,
Он болван самовлюбленный

И почему-то хамство сейчас в цене
И мат летит, и рушатся законы
Стоит интеллигентный человек
И почему-то стыдно мне
За это хамство и за души стоны

И шепчет эхо - «Ничего не изменить»
Такое нынче наступило время
А мне не хочется кого-нибудь винить
Ведь в каждом человеке совесть есть
Есть в каждом и Божественное Семя

То ли витязь не слишком грозный,
То ли шкура совсем не тигра,
Только сетовать слишком поздно,
Если к повести дан эпиграф.

Строчки-лошади ржут, но тянут:
«Не пеняй на людей и звёзды,
Время жизни – двуликий Янус,
Пей, герой, сколько сможешь, воздух».

То ли стрелы не больно ранят,
То ли рыцарь в броню закован,
Только праздновать слишком рано –
На запятках кареты – Слово.

А в упряжке три новых строчки:
«Тот, кто жил, пусть спасибо скажет,
Текста вязь – это выход в...

Океан огромный
Дышит так призывно
Весь сияний полон
Линий непрерывных

Океан огромный
Катит вал за валом
Океан огромный
Как ребенок малый

Океан огромный
Бережно качает
Океан бездонный
Все на свете знает

Ну что вы смотрите на меня?
Ой, не смотрите!
Ну, обманите же меня
Обманите!
Какую угодно чушь
Мне скажите
Во все поверю с головой
Лишь обнимите

Ах, как кружится голова
Не так же сильно
Приятно мне самой Любить
И быть любимой

Ты Казанова счет своих побед,
Уже и не ведешь, перо устало.
А впереди уж новая встает,
И краше, и чертовски моложава.

Вперед мой друг, она тебя так ждет,
Побед труба манит тебя лукаво.
Я знаю, ищешь выгодный сюжет,
Амбициям своим, им места мало.

Расчет, всем в жизни двигает расчет.
Бездушие и здесь берет начало.
Вперед же Казанова, куш сорвешь?
Или судьба ему свое предъявит право…

Ты просишь у шамана – долгий век…
И ты грозишь мне,
если не сойдется!…

А я смотрю
в бездонный звездный верх…
И мне не страшно:
в даль
шагнуть
по звездам…


И пусть передо мной слюной шумят
лихие урки
иль святые князи!…

Я – тайная тропинка. Я шаман.
Я облако – у Медной коновязи.


Граненый солнцем столб: Алтан Сэргэ…
И три кольца. Три борозды. Три мира…

Ты не прикажешь ветру и судьбе.
И выстрел из ружьишка
ляжет мимо.


Оленный камень… хмурый обелиск…
Мой...

В темноте невежества
Слышу шевеления
В полутьме сплетаются
Тени из сомнения

Серое убежище
Жаркое томление
Жадности сопение
Сердца пробуждение

Солнце Тень прогнало
Воссияло утро
Птицы защебетали
Радоваться стали

Непременно сбудется
Светлое рождение
И уже целуются
Вечность и мгновение

Комар звенел,
Звенел упрямо
И наконец-то сел
Мне на нос прямо

Я на него смотрю, смотрю
Какая наглость
А он мне -
- Да подождите!
Сейчас допью
И двину дальше

Вот так стояли с комаром
Мы на веранде
-Ну, ты уже совсем
Разговариваешь с комаром?!
Дочка сказала

Комар сказал нам уходя
Большое, мерси Вам
Ну что Вы , что Вы
Еще раз прилетайте
Или приходите

-Папа!
А я горжусь тобой
Дочка сказала
Подумав
Горжусь и комаром!
-А я тобой!
Ты Большою стала

Я паук
Я плету паутину
Для Любимой
Я вплетаю в паутину
Своего детства мечту
Я хочу,
Что бы жизнь была яркой картиной
Я хочу
Всегда видеть в любимой весну

Я паук
Из мечтаний плету паутину
Нежность, светлость и простоту
Я паук
Я плету паутину любимой
Не хочу
Не хочу видеть хамство и пустоту

Я паук
Я плету паутину
Для Любимой
Я вплетаю в паутину
Своего детства мечту

Ночь…Лучшая поэзия – мурчание кошки,
свернувшейся клубочком под левым плечом, у застывшего,
лунным светом, сердца. Эта ночь – больше всех слов –
это время гремучей змеи, хозяйки пустыни, на коже которой,
отпечатались мягкие звёзды – кошачьи следы. Дорожки
и ручейки тусклых, шепчущих штор, вышитых
летним ветром – проводники строк,
брошенных ненароком чёрно-индиговой пеной моря,
кипящего любовью к стихам;
здесь лучшее четверостишье – забвенье, разделенное с горным
колодезным эхом...