Сорок дней после смерти

Яков Есепкин

На смерть Цины

Пятьсот двадцать шестой опус

Вновь асийские змеи следят
Мертвых девиц томленье и негу,
И в альковах успенные бдят,
Белых швей пригласить ли к ночлегу.

Те ль румяные яблоки мел
Со корицей свивает парчою,
Вновь снедает морочность Памел:
Всяка юна с багряной свечою.

Ах, опять яства тьмой налиты,
Се, антоновки мелов белее,
И серебрятся тусклые рты
Уходящих по лунной аллее.

Пятьсот двадцать седьмой опус

Тени лотосов сень охранят,
Не забвения...

Посмотри, моя родная!
Я вернулся в милый дом.
Отвергая радость рая,
Не жалею ни о чём.

Наплевав на все запреты
И ворчание святых,
На миры тепла и света,
Херувимов – постовых

И на то что три недели
Я, фактически, мертвец,
Возвратился, в самом деле,
Твой любимый сорванец.

Пусть прозрачный, пусть без тела,
Но навечно только твой.
Даже небо не посмело
Разлучить меня с мечтой.

Страсть моя сильнее смерти.
Воля твёрже чем гранит.
Мной судьба уже не вертит.
И никто не запретит...

Друг ушёл из жизни почему-то,
Казалось бы – чего ему не жить,
Но Ангел Смерти поступает круто,
За нас решая, быть или не быть!

Отмучилась душа и отлетела,
И беспристрастно взирает на то,
Как её бездыханное тело
Сперва отпоют и зароют потом!

Так в чём же жизни смысл, кто нам ответит,
Чтобы понять и жизнь пересмотреть,
Ведь всё свелось к тому на Этом Свете,
Что родились мы, чтобы умереть!

Нам не понять Божественную милость,
Когда уходят лучшие из нас,
Но смерть – это всегда...

С рождения жизнь и смерть едины,
А человек имеет тень,
И с ней они неразделимы,
Как смена суток - ночь и день.

На первый взгляд все непонятно
Но я попробую, друзья,
Вам объяснить незаурядно,
Что жизнь и смерть делить нельзя.

Сандал, что в бусы превратился,
Или бамбук, что на двери,
Из ветки в доску возродился,
Не поменяв себя внутри.

Он так же древом остаётся-
В доске, шкатулке иль мосте,
А тень и форму он изменит,
Тогда, когда сгорит в огне.

И с человеком та же участь...

***
Гримаса сумрачная смерти сколь, на первый взгляд, ни кажется ужасна и страшна
Порою нам, и лишь вперёд как ни летят неудержимо наши годы,
Однако ж, в чём сомнений не должно быть никаких у нас, так это в том, что и она –
Не более чем безобидный атрибут Самой вечно-живой Природы.


***
Что проку всуе и досуже о бессмертье грезить нам да рассуждать,
Не понимая самой сущности ещё вышеозначенного, право? –
На долголетие, и то, ещё, как минимум, суметь завоевать
Трудом души необходимо...

***
Чтобы смерть победить и душою бессмертным воистину стать,
Во плоти человеку уж было б довольно вполне, может статься,
С каждым днём словно заново к жизни рождаться опять и опять
Да под прессом всех тягот её и скорбей нипочём не сдаваться.

***
В жизни важно себя ощущать только частью её и пространства,
Из неё чтоб не выпасть вдруг и не отстать от её же движения…
Также необходимо одно: в устремленье достичь постоянства
К своей цели, уж чтобы наверное не миновать достижения...

После сечи той большой…
Казак молится родной,
Что пуля врага его обошла
И копьё не достала его плеча!
Он много врага в бою порубил,
Много чужих… он душ сгубил.
Просит, чтоб Бог его простил…
Грешную душу в живых сохранил.
В следующем бою его уберёг…
Голову на плечах его сберёг.

В сорок пятом с Великой Победой!
Возвращался дед Дмитрий домой…
С однополчанами по дороге фронтовой,
Чудом оставшийся за войну он живой.
Торопился на Тихий Дон, - свой родной!
Чтоб дома увидели, он остался живой…
Вернулся с руками, ногами, домой!
Перестали падать, снаряды над головой.
Сколь за 4-ре года пришлось прошагать!
Брата Василия в сорок третьем потерять…
В тех неравных боях кромешных!
Гнали врага со своей земли спешно.
Не давая немцам нигде отдыхать,
Своих Красноармейцев в...

Мы отступали в сорок первом,
как только вторгся к нам фашист.
В те дни,в сражениях под Ржевом,
кто ранен был,а кто убит.

Мы научились в свои двадцать,
каким-то чудом,выживать.
Идти вперёд,вставать и падать,
но всё ж Отчизну защищать.

Мы зубы намертво сжимали,
но били грозного врага.
И раз за разом,штурмовали,
в кровавых схватках,города.

Мы отступали в сорок первом,
в глазах мелькали горе,смерть.
В сорок четвёртом,беззаветно,
освобождали Минск и Керчь.

Мы научились не...

Вот так посля революции хлеб убирали!
Такую вот технику, заграницей приобретали…
Чтобы в коммуне народ сутками трудился!
Социалистическим новым строем гордился.
До революции вообще серпами хлеб жали!
О такой «могучей» техники, никогда не слыхали…
Руками семейно сеяли и руками хлеб убирали,
Помещику в закрома убранный хлеб засыпали.
Помещик своих крепостных не «обижал»!
Прокормиться… - отходов завсегда выдавал…
Вот поэтому в 17-том за винтовку и взялись!
На борьбу с эксплуататорами...