Сорить

Во дни, когда над бренной сушей
Носился Дух, ища пути
Созданья жизни вездесущей,
Которых век нам не найти,
Когда создал Адама с Евой
И отделил тьму ото дня,
И сочетал мужчину с девой,
Тогда предвидел и меня.

Господь велик, и мудр, и чист,
Любовен, светел и лучист.

Мы, вероломные созданья
Того, Кто дал нам этот мир,
Употребляем все мечтанья
На то, чтоб родился кумир,
Будь то парча, сребро и злато,
Любовница, кой мало лет.
Мы все – вместилища разврата,
Но...

Эй, господа небожители, вы меня слышите?
Не хлопайте дверью, устраивая сквозняки.
Перья с пухом по ветру – это лишнее –
Сколько можно сор из избы выносить,
Встряхивая бельё над чужими крышами!

Оно нам надо, – ваши снегопады?

Рифма, оттачивает путь, убирает лишние, по-
ползновения, поэтому он и ест (точен), ни короток
и ни длин, а? что ты хотела, нин? вынести му-
сор? сейчас, только выброшу сгусток на бума-
гу, а иначе забуду и отдам маху, мозг операет-
ся на «щупальца» нервов, окончания, на цы-
почках, (вот и всё наверное), медуза, арендатор,
агрессор, паразит, вползшая, и взявшая в аренду
тело, в чаше черепа лежит неумело, пульсирует,
рвётся в небо. На задние лапы, встало тело, про-
тивостоит притяжению...

Аранья, без сор и битв, условие достойное,
достойных, а он не дожил, был уже покой-
ным, хотел, не стал, поля кипели, фо ту, фа-
ту одели, дымка, на заре, асуры, тоже
все разбиты, титаны, реальность, через
отрицанье, а чаянья, через печаль, а радость?
он слезой, маячит, перемещен, в наш дивный
мир, не верь словам и твой кумир, рассеется,
как ветер, облака, не замарачивайси, брат, пока
а шишки на главу, ушниша, след колеса на
ступни, семь чудес, сокровищ, он по карманам,
без них...

Доведёт меня тропинка,
В дом где милая моя.
В глаз попала мне соринка,
Обронил слезинку я.

В небе синем летит птица,
Это ворон — страж лесов.
Никого он не боиться,
Ни беды, ни злых врагов.

Каркнул громко он и хрипло,
Напугать меня решил.
Ничего с того не вышло,
Этим только рассмешил.

Зря стараешься — мужчины,
Не боятся воронья.
Зря ты каркаешь противно,
Не сверну с тропинки я.

Ты веди тропинка к милой,
Я соскучился по ней.
Ненаглядной и красивой,
Половиночке моей...

Провалился в себя, оступившись.
Миг падения, Вечность вместил.
А ты рядом идущий, не видишь,
И не знаешь, что нет во мне сил.

И не знаешь что мне сейчас нужно,
Этот миг длинной в Вечность прожить.
Что падение голову кружит,
И его должен я прекратить.

А вокруг как всегда всюду люди,
Все куда-то спешат и бегут.
Этим миром всегда правит будет,
Хитрый, дав им то пряник то кнут.

Это всё суета, не за этим,
Средь людей я пришёл жить сюда.
Я искал своё место на свете,
Но упал и...

Рождением простолюдин,
Лицо имею должностное,
Я модератор и админ,
А это дорогого стоит.
Я - государевое око,
Чей взор не застит поволока,

Не вертухай, а прокурор!
В пожалованном мне уделе,
Сор выметая прочь на двор,
Себя я чувствую при деле.
Долг выполняю безупречно,
Но мне не чуждо человечье.

Застёгнут плотно мой мундир.
Но положив прибор на службу,
Все мои комплексы из дыр
Стремятся вырваться наружу.
Мечом им головы железным
Рублю… но это бесполезно...

давай устроим большую стирку,
где розовая память, там будет белое пятно.
где ссоры, были под заплатой,
протрем с тобой большую дырку,
хотя наверно все равно.
давай с тобою уберемся,
и разберемся что к чему.
а может, просто разотремся
обычной пеной, обычной злостью по всему.
мо всем часам, по всем минутным стрелкам,
по фото нашим из систем.
давай с тобою разольемся,
на кафель из уставших вен.

повыбивай на землю капли,
моей любви что буд то пыль.
незнаю чем задел...

Ветер
крупным шагом
жизнь мою промерил.
Ветер в прах развеял — всё, что я берег…

И во мне открылись семьдесят Америк.
И во мне закрылись семьдесят Европ.


И душа сгорела.

Но пошла на вырост
поросль сквозь пепел — старому взамен…

Многое сквозь боль и слезы обновилось…
И биенье сердца.
И рисунок вен.


Я другой. Я новый. Я теперь — бедовый!
Новые ошибки. Новая резьба.

Плещется краями — как вода в бидоне,
круто-ледяная вкусная судьба!


Я никем не узнан...

Мне ни к чему одические рати
И прелесть элегических затей.
По мне, в стихах всё быть должно некстати,
Не так, как у людей.

Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как жёлтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дёгтя запах свежий,
Таинственная плесень на стене...
И стих уже звучит, задорен, нежен,
На радость вам и мне.

21 января 1940


+


Майкл Космика


Опять — под ливнем вся душа
промокнет...
Слепая стройка...