Соль

придётся доказывать кровью..
и раны посыплю я солью..
чтобы ушло твое неверие,
в одно лишь мгновение.

Мое сердце стучит очень тихо,
То колотится в ритме с дождем,
То тревожит меня очень лихо,
То молчит, обещая, умрем.

Но, а я от него не завишу,
Оно долго пугало меня,
Умирало, взрывалось, молчало,
Но как прежде жива, я жива,

Это волны на море и шквалы,
Это ветер, в ночи ураган,
Это просто кошмарные нравы,
И прохожих по жизни обман.

Я сегодня опять стану проще,
Я сегодня прошу об одном,
Раз покой получила я в жизни,
Значит боль моя там за окном.

Я с надеждой хочу войти в...

Прими мой поцелуй –
Алмазную росинку.
Из сердца своего тебе его дарю.
В нём вечность Аллилу – и.
В нём злато – паутинкой.
И я, в Любви, на волнах солнечных парю.

Раскрой души цветок –
Сожгу завесу страха.
Я солнечной пыльцой сакральности коснусь.
И каждый лепесток
Сверкнёт огнём из мрака.
И через поцелуй с тобою я сольюсь.

И вот, един наш Дух.
И ты – Христа невеста
Взойдёшь на Небеса – невинна и светла.
Фата бела, как пух.
И радостною вестью
Заполнит горний мир хорал...

У окна сидит она
И скучно ей и грустно,
И окружает её та тишина,
Что звоном в уши отдаётся
И слышен собственного сердца стук.
И ни кого там рядом, и вокруг
Всё те же вещи, стены, двери, окна,
И ни кого, кто постучал бы в её дверь
И телефон молчит, и писем ей не пишут
И не ответит ей ни кто на её призыв.
И слёзы льются горькие от соли
О, сердце, ну зачем же ты стучишь?

День зимний светел.
Сугробы - чудо.
Колючий ветер
Грозит простудой,
Играет соло
На соснах-арфах.
Прикрою горло
Пушистым шарфом...

Иду себе прямо,
Легко и свободно.
Радость моя –
Природно-добротна.
Хотя
Дорога длинна
И трудна.
Просто она
Суждена…
В карманах
Гуманно
Живут мои руки
Пружинами кулаков.
И, если надо,
Подлечат от скуки
Меченых грязью кротов.
Упрямо
Я двигаюсь прямо...
И на дороге
Светлой, высокой,
Шагаю в толпе,
Как всегда, одиноко.
Но не пугают,
А увлекают
Дали моих дорог,
Там ожидает
И наполняет
Чистой Водой
Исток.
Жажда…
Испить бы…
Но Дождь
Позабыт был…
И просит воды...

я ждала очень много долгих лет

н о наконец..свершилось.. И от счастья
е два дыша…ловлю очей..тот свет

з ахват которого браслетом..за запястье
О н для души покоя не принёс
В его стихах не ощущаю ласки
У прямых ручейков..потоки слёз

Т енями под глаза мазнули чёрной краски
е го с собою больше не зову... стекла
б ороздкою морщиночка усталая и рана
я звою кровит , болит...зовёт...но вот пришла

у сталая..несчастная..и лучше рано
ж алостью не грея..пусть не тревожит
е стество будя...

Стервенеют вечерние краски
Непокорных, строптивых зарниц,
Небо журится лунной закваской
В переплете чумазых страниц.
Суицидом день сходит в берлогу
Горизонта туманных дорог,
Колыбелью усталого бога
Продирается ночь на порог.
Отмирает безумное соло,
Да беспечна балладная стынь,
Натирает ресницы до боли
Стать Морфея – винная пыль.
Протяженною, хрупкою связкой
В небесах гремит ключник звезд,
Я ушел в свое завтра лаской
Шелкопрядных теней и снов.

Путь не окончен
остановкой
сердца
Гитары
семиструнной
колея
и Голос -
пудом соли
жженьем перца
над пресностью
мирского…
бытия
ЖИВЕТ
вселенским эхом
повторений
не разделяя жизнь
на кланы
поколений
ЖИВЕТ
как полноводная река
людских надежд
желаний
и сомнений
и памяти
народная
тропа
не зарастает
ковылем
забвений…

Под гул самолетов рассыпалась кашка,
смирительной стала на теле рубашка.
Полушка с косушкой - последний оброк.
Гремит вслед за молнией сумрака рок.
Луны молоко , простокваша единства,
спасательный бублик всеобщего свинства.
А нынче в бутылках младенцев свобода,
пикник на обочине женского рода.
Железные ритмы в святом кулаке,
Сердечные ритмы в грудном молоке...
Январский оркестр приглашен на гастроли.
Сиянье алмаза в кристалликах соли.