Сокол

Распустился подснежник донской…
У речушки под русской ольхой!
А в речушке вода как слеза…
Спешит торопиться к Дону она.
Знать весна на Дону здесь в разгаре,
А девчата донские в угаре…
Дома им никому не сидится…
Тянет в лес с казаком веселиться!
А природа в лесу так сильна…
Прижимает к девичьи груди казака!
Коль за девичью грудь… казак взялся…
До рассвета с красоткой остался.
А весенняя ночь красива…
Кровь взыграет у влюблённых сполна.
До утра тот пыл не унять…
Влюбленных ни чем не...

Ветер, осенними листьями
Кружит вокруг да около
Дождь, каплями чистыми
Вниз как полетом сокола.
Утренними рассветами
И зорькою вечернею.
Листьями как приветами,
Ты посылаешь на верную.
Их под ногами складывал
Бережно или комкая
Ими себя не радовал
И сам почти по кромке я.
Медленными движениями,
Тихой походкой осени
В лужах как отражениями.
Видя меня, не спросите.
Ну а к чему было спрашивать
Видя процессию пОмина
В сердце обид не вынашивать.
Лишь бы кружась, о них помнили.

Часть 1. Где-то. Сто лет назад.

Усталые, но могучие в Созидании, продвигаются
Закованные в сверкающую броню Мироустроители.
Момент сосредоточения напряжённости приближается –
Расколоты межпространственные порталы и перекрытия!

Расширена темпоральная глубина преобразования!
Направлены путешественники в космическое Всегда!
Раздвинуты горизонты гиперпространства - и расстояния
Уже непреодолимыми не покажутся никогда!

Но если, импровизируя с Многомерностью, остановятся
Не знающие...

Летит в небе-небушке, летит белым облаком,
Лёгкая, пушистая мечта-быль моя.
Ох летал в ней думою, удалым я соколом,
Но сломала крылья жизнь и упал вниз я.

Лёгкости уж нет былой — опыт грузом тяжким,
В нём дней бремя разных — добрых, скучных, злых.
Погрузнел и телом я — не вмещусь в рубашки,
Что на мне болтались — в юнных днях, младых.

Тяжёлей шагаю я, а во взгляде грусть на дне,
И в движеньях ловкости, нет уже былой.
И взлететь не хочется, уж давненько мне,
Жить хочу спокойною...

Мир неприбран и слишком суров,
До его совершенств далеко.
Владимир Николаич Соколов
Тихо жил и отошел легко.
Не цветисто, да и не кичливо,
Прикасаясь к телу и нутру,
«Тихая поэзия» почила
На крутом изломанном ветру.
Он ушел, а вы не обращайте
Глаз своих в заплаканную даль…
- Ах, простите Машенька, прощайте,
Не носите черную вуаль.

Эти дни, и те, другие, сердцу деда дорогие,
спят в листочке календарном, перечеркнуты крестом.
Дни походов без доходов , ни такие , ни сякие.
Стопка писем треугольных перевязана бинтом.

Орден Невского, медали, от очков витая дужка,
три копейки и колечко с поцарапанным рубином.
Деревянная шкатулка, словно верная подружка,
сохранит былого тайны под покровом тополиным.

Над сукном зеленым мчится птица-троечка стальная,
оставляя за собою детских лет чернильный след.
И знакомая такая...

Уносит годы век, как вихрь уносит листья,
И незачем роптать на ужас бытия.
Я к старости готов, и слёз не буду лить я
О прожитых годах под хохот воронья.

О чём мне сожалеть? Я многое увидел,
Я много испытал и многое познал.
И счастием Господь меня не преобидел,
И смело к небесам я соколом взлетал.

И пусть умолкнут те, кто мыслят, что богатство –
Единое мерило ценности людской.
Набившие мошну в эпоху казнокрадства
До гроба и креста не обретут покой.

Я честностью богат. Я весел и...

Ой да на волю, волю-волюшку,
Уйти б, да где ж её найти?!
Нам выдав Боги, жизни долюшку,
По ней, назначили идти.

А в небе синем, ох высОко в нём,
Орёл летит, крылом могуч.
Эх взвиться б мне, душою соколом,
Земных дел выше всех и туч.

Ах что ж душа, моя ты душенька,
Во мне покой, ты не найдёшь?
Подлец и вор, взял долю лучшую,
Вонзив в тебя, обмана нож.

Ах как же бедная, ты мучилась,
Но всё ж обман, смогла — прошла!
Не сдалась воле, злого случая,
В себя сумела, не взять зла...

Одинокая белая мышь
Потеряла невинность в сарае.
Через несколько дней, может быть,
Потеряет невинность другая.
Я все это никак не пойму,
Все идет естественным ходом.
Громко всем скажу сейчас я:
С новым годом, друзья, с новым годом!
Д. Соколов.

Я при жизни не буду востребован,
После смерти, я буду забыт.
Не положат букета мне с трепетом,
В изголовье, средь мрамора плит.

За мной подвига не было славного,
И большого проступка-греха.
Малым делом, забот тела малого,
Жил я тихой строкою стиха.

Не сумел и не знал в том желания,
Равным стать, средь великих, для них.
Не искал и не ведал признания,
Просто жил, слов убранством простых.

Я не гнался, за чина значением,
И не жаждал, трибун высоты.
Жить старался всегда своим...