Соблазняться

.... таинствен путь ....
… да и к тому ж, пока что,
Гены-цепи динозавров, частью в рясах, тут
И всё пытаются меня доисчерпать,
Но всё никак…, но мрут....

Впрочем…, ины из них,
(кто змия «баловал»- Ха жёг огнём),-
И, в рай летят!
И получают, то чего хотели тут, торжествено-,
Но, - там, вВерху дано принять…

К счастью не без того…, но больше в Эпосе…
Не о досто(а)инствах, но о подменах…
Реально-голо, и, о скрытых лжами, Ведах…,–
Потом, в догматы принятых, сюжетах

Но, неки, над...

Где-то там вдалеке, где мерцают огни,
Все надежды оставили мы и мечты,
И отправились в путь абсолютно пустые
По холодным равнинам в объятия Тьмы.

Для нас вечностью стала та долгая ночь.
Мог ли кто-то из нас Тьму в себе превозмочь?
Без труда в наши мысли она отыскала лазейки,
И ни что не смогло отогнать ее прочь.

Тьма сводила с ума, крася все в черный цвет,
И нам всюду мерещились тысячи бед,
Что несутся к нам будто бы волны от бури,
И от них никакого спасения нет...

Он не солгал нам, дух печально-строгий,
Принявший имя утренней звезды,
Когда сказал: "Не бойтесь вышней мзды,
Вкусите плод и будете, как боги".

Для юношей открылись все дороги,
Для старцев - все запретные труды,
Для девушек - янтарные плоды
И белые, как снег, единороги.

Но почему мы клонимся без сил,
Нам кажется, что Кто-то нас забыл,
Нам ясен ужас древнего соблазна,

Когда случайно чья-нибудь рука
Две жёрдочки, две травки, два древка
Соединит на миг крестообразно?


Николай...

Не знаю. Завтра в рань вставать.
Возможно, соблазнит меня кровать:)

И вот она, слегка балдея,
Вольготно,чисто в неглиже,
Втыкая, будто она фея,
И асом мышкой в вираже.

Вас соблазняя поминутно,
Терзая дланью свою грудь,
Зазывно, трепетно, но мутно...
Меня в постели не забудь...

И ты, расслабившись и млея,
И мышку трепетно зажав,
Ей отвечаешь, фонарея:
- Я так давно вас, фея, ждал...

Но руки судоргой сжимаясь,
Глаза с глазами - разговор.
Будильник утречком, не каясь,
Вам объявляет приговор...

И снова вечером, споткнувшись,
К экранам с...

На грани искушения пороком,
Соблазнов муть, шипящая похвалы,
Словами восторгаясь, чтут пророком,
Воруя чистоту мою по крохам.

На ветхом древе самомнения
Прогнившие взростают муляжи,
И в оскверненных чувствах отрешение
Приходит безразличием души.

Ночь плоть бездушную терзает
Триумфом восходящей пустоты,
Былое смрадом разъедает
Похотливые, мерзкие мечты.

На грани искушения пороком,
За гранью невозможного в аду-
Я грешник, осужденный Богом
За то, что так тебя люблю.

1
Дней несколько прошло, незримо,
ведь не случилось ничего,
что стало бы, народу, чтимо,
да и приметно, оттого…,
а вот Покровское, лишь скукой
( к однообразной прозе, мукой ),
толкало, словно в забытьё,
всех обитателей, житьё…,
где Троекуров, ежедневно,
в раж, на охоту выезжал;
а Машу, тешил свой вокал
( звучащий, в неге, задушевно ),
к её прогулкам, тишь где, мглой,
влекла ко чтению, порой…
2
Но музыкальные уроки
её прельщали, боле, слух,
где сердца собственного, сроки...

Причудливый вид розоватой стены,
Карабкаюсь вверх по изрезанной глади.
Опоры для пальцев совсем не видны,
Спасают щетинок изогнутых в пряди.

По мере восхода все гуще они,
Все силы уходят на преодоление.
Спонтанная битва заросшей возни,
С трудом сквозь нее прохожу с нетерпением.

Вот видно вершину огромной горы,
Могучие пальмы закрывшие небо.
Они на вершине и,словно, шипы,
Покровом дремучим направо, налево.

Стволы их прозрачны и,будто, стекло,
Смотрю сквозь стволы на стволов...

Как хочется вернуться мне в тот дом,
Стоящий одиноко среди сосен,
Там в бревнах каждый гвоздь мне был знаком,
В углу иконы взор - молниеносен.

Там неба свод ночной был звездоносен,
И пахло сеном, ладаном, травой
Седой старик хозяин - венценосен,
Он не лесник, а сказочный герой.

Как будто Фея скрыла под чадрой,
Свой уголок в лесу непроходимом,
И редкий путник нарушал покой
Затворника, неся соблазны мира.

И детских лет лесная тишина,
Тогда, казалось, на весь век дана...

Наливным боком
Соблазняет яблоко.
Но хочу персик.