Собаки

На дорогах - осколки льда
И машины застыли в пробках.
Где киосков стоит гряда
Сладко спали собаки в коробках.
Долговязые, злые, сильные –
Растерзать способны любого!
А во сне - морды сладко-умильные,
Видно, были собаки, как дома!
Спали, лапы на землю свесив,
Сны, как в детстве, увидев яркие.
И собак было ровно десять,
Упакованных, как подарки!

Жила-была злая Собака.
Рычала она и кусалась.
И все разбегались от страха,
Как только она появлялась.

В подвале жила, без окошек.
Внезапно во двор выбегая,
Пугала прохожих и кошек,
Хрипя, от надрывного лая.

С большими бродячими псами
Вступала не раз в перепалку.
И в поисках пищи, часами,
Могла она рыскать по свалкам.

Хозяин ее - слесарь бывший,
Отдавший заводу полвека,
Теперь же, был попросту нищий,
Хромой одинокий калека.

Ходил он с трудом, задыхаясь.
И пил, напивался...

Жил да был петух Пират.
Днем и ночью драться рад
был со всеми, кто встречался
и задеть его старался.
Был он черным от природы,
очень смешанной породы.
Глаза яростью горели,
перья как смола блестели.
А на лапах когти тигра,
все боялись даже игры
с тем Пиратом затевать.
Мог свободно заклевать.
Шпорами нанести раны.
Лучше был любой охраны
у хозяина Матвея.
Тот для друга, не жалея,
любой корм с руки давал.
И похвалы расточал:
«Мой пятух очень бесстрашен.
В гневе зол, драчлив...

Призраками тени
Мечутся во мраке:
Черные олени,
Черные собаки,
Черные принцессы,
Черные уродцы;
Скрытые завесой
Ужаса колодцы.

Никуда не скрыться,
Стены не раздвинуть,
Если только птицей
В мраке неба сгинуть.
Оглянуться страшно -
Что там происходит:
Ужас словно в шабаш
Хороводы водит.

Тени побежали
Прыгая, кривляясь,
Тени задержались
Отраженьям скалясь;
Точат нож железный
Лязгом железяки:
Соблазнят принцессы,
Загрызут собаки...

Автор: Ольга Волкова

Моисею сообщил Господень Лик:
«Ты к царю имеешь отношенье,
Так скажи ему: Пусть выпустит Моих
Богомольцев на обряд священный.

Царь откажет вам. В ответ Я совершу
Куда большую по силе подлость -
Напущу на иноверцев не паршу,
Жабами Я поражу всю область.

Воскипит тогда Нил, тихая река,
От пассионарных земноводных.
Миллионы их взойдёт на берега
Наглых, бородавчатых, зелёных.

За ночь от таких непрошенных гостей
Земноводным станет мир повально.
А царю скажи, что жабы всех мастей...

Среди рядов шёл странный тип и вёл с собой медведя,
В отдел упёрся грызунов, что любит детвора,
И стал кричать, что хомячка он здесь купил намедни,
Ему ж подсунули тогда бракованный товар.

Хоть говорят все про таких - дурак, а без гармошки,
Но мы послушаем его, что он орал в сердцах:
"Ваш, с позволения сказать, хомяк задрал мне кошку,
И все собаки от него, буквально, на сносях.

Где продавец-козёл, что мне кота подсунул в спешке
В мешке? Где этот человек, ушедший на обед?
Да я...

Он убегал… В него стреляли люди…
Проваливаясь лапой в рыхлый снег,
Волк твёрдо знал: спасения не будет
И зверя нет страшней, чем человек.

А в этот миг за сотни километров,
Был в исполнении ужасный приговор:
Девчонка малолетняя там где-то
Уже четвёртый делала аборт.

Малыш кричал!!! Но крик никто не слушал.
Он звал на помощь: «Мамочка, постой!!!
Ты дай мне шанс, чтобы тебе быть нужным!
Дай мне возможность жить! Ведь я живой!!!»

А волк бежал… Собаки глотку рвали…
Кричали люди...

О, дикий волченок, куда ты все мчишся?
Позволь мне, волченок, погладить... что? злишься?
Да погоди ты, упрямый, голодный,
Дай напоить водою холодной,
Дай расспросить о судьбе твоей волчьей,
Скажи, почему ты воешь так ночью?
Неужто забавно бежать по дороге,
Не дома сидеть, а сбивать себе ноги?
Неужто тепло променял ты на сырость,
Неужто мечтаешь, чтоб солнышко скрылось?
Эх, серый ты, дикий, кто гонит во мраке?
Неужто боишься бродячей собаки?
Ведь я на тебя похожа немножко...
А ты...

Ну, как не пойти?
Хэллоуин-пати!
Не Рио, но, кстати,
Почти!

Отделен, нелюдим, как башня,
Дом посреди пятиэтажек.
Сперва НИИ, потом архив,
Затем пошло - ни мёртв, ни жив:
Аренды - там бордель, тут офис,
И слухи каждый год о сносе.
Был за копейки снят этаж,
Чтоб на ночь замутить шабаш,
Не обесточенный, но верхний,
Народ халяве свято верен.
Гоняли клининг в хвост и в гриву.
Жми кнопку "сделать нам красиво"!

Из курток и пуховиков,
За исключеньем мужиков,
Повылезла
Бразилия...

Так в эмиграции облезлые собаки,
Обнюхались и вместо дряной драки,
В хвалебный вдруг вступили разговор.
Когда и как свалили за бугор.
Я там в краю породистой была,
С ухмылкою прогавкала одна,
А я медали все на конкурсах брала,
В тон заявила той её подруга,
Подумаешь, поправив на хвосте репей,
Сказала первая и как бы поточней,
Решила указать, что та была дворнягой,
Носившей лишь намордник нагло.
А твой ошейник, тявкнула другая,
Что для тебя он в общем означает?
Но перебив её...