Собака тянет вперед

Такая нежная краса,
Такая чувственная стать,
В нее влюбились небеса,
Другой такой не разыскать.
И волос длинный, как ручей,
Червонным золотом горит,
А в глубине ее очей
Плескалось море доброты.

Так за нее болела мать
Всем сердцем, трепетно любя,
И с малых лет оберегать
Старалась чудное дитя.
Но нестерпимо в башне жить,
Так чахнет дева взаперти.
И стала юная просить,
Чтоб по земле хоть раз пройти.

Ты улыбайся, Рапунцель,
Твоя улыбка, словно мед.
И слез соленая капель...

Приветствую я вас о Небеса!
Идет над Миром солнце иль гроза
Иль тихий бриз качает корабли
А я стою на краюшке Земли

И есть желание шагнуть вперед
Там где Земля сползает в небосвод
Но страх стоит А вдруг не по пути?
Ведь я стою на крае у Земли

А небо звездами искрится надо мной
И наполняет сердце вдруг покой
Но впереди дорога - нет Земли
А подо мною ходят корабли
Те корабли под парусом Зари
И шаг ступив на палубу войти

И понесет поток меня вперед
Не важно ведь...

Важные дела

Вот старый двор, вот серый дом,
Лохматый тополь - вот.
Вот голубь ходит босиком,
А вот зевает кот.

Вот ветер гонит белый пух,
Вот воробьёв бедлам.
А вот бежит собака «Ух».
Наверно, по делам.

А их немало - важных дел:
Успеть в сто разных мест,
Найти мосол, что утром ел,
И вновь его поесть,

Обнюхать всё, поспать часок,
Кусать себя за хвост,
А после закопать в песок
Обгрызенную кость,

Проверить, что это за кот,
Полаять просто так.
Да мало ли каких забот...

Мой маленький мир
Собака и кошка
Где всё хорошо,
Понятно и просто.
Где дети ростут,
А друзья не стареют
Где просто-герани
И просто - алеи.
Где солнце восходит
И утро в тумане.....

Ты маленький остров
В большом океане
Войны и насилья,
Наркотиков,грязи,
и максимум секса,
и максимум связей.
мой маленький остров
тебя убивают,
Но снова я вижу
Тебя в океане
Глаз дочери, сына,
Собаки и кошки.
И жить на земле
Мне становиться просто.

Две собаки у меня
Две проблемы в доме
Нет спокойствия и дня
Все мелкие раздоры.

Делят миски и еду,
Поводки, подстилки.
Делят также и меня,
Как выдержать придирки.

Мопсу уж двенадцать лет,
Но ей всегда есть дело,
Куда пошел, где ляжет пит,
И первенство за кресло.

Питуха все еще юнец
Всего пяток годочков.
Не даст проходу никому
И резко ставит точку.

Целый день в дому бардак
Целый день разборки
Как же примирить собак?
Чтоб не таскать за холки.

Жил да был петух Пират.
Днем и ночью драться рад
был со всеми, кто встречался
и задеть его старался.
Был он черным от природы,
очень смешанной породы.
Глаза яростью горели,
перья как смола блестели.
А на лапах когти тигра,
все боялись даже игры
с тем Пиратом затевать.
Мог свободно заклевать.
Шпорами нанести раны.
Лучше был любой охраны
у хозяина Матвея.
Тот для друга, не жалея,
любой корм с руки давал.
И похвалы расточал:
«Мой пятух очень бесстрашен.
В гневе зол, драчлив...

Беспокойная тяжесть слез,
В твоих серых, усталых глазах,
Тянет мыслями к морю звезд,
Что плескается в небесах.

И на дальних просторах тьмы,
Где стихают ветра разлук,
Твое сердце тонет в любви
И в касании нежных рук.

Память медленно сводит с ума…
И Судьба за твоим столом
Раздала карты на «дурака»,
Отчеркнув твое имя пером.

На победу не жалко сил,
Но Удача сестра другой…
И опять завертится мир
От желанья успеть за мечтой.

А когда остановится вновь,
Эта вечная, грешная...

Как заводной, стирая лица, памятные трели
Орешников дневные переходы
Раскаты грома вешнего, ручейного туманы
Потёртые оранжевым, пустые караваны
Вид резвых лошадей на пастбище отца
Ту верность, что мы с детства воспитали
Задуманную просто, как игра
Укатана асфальтом та пора
Мы дымом распахали небеса
Таская горести по ним, как кошек и собак
Все серой краской запаслись и кисти в руки взяли
И Малярами дружно называться стали
Ключи вдруг повернулись во дверях
Устал мой пёс, свернулся...

Утром проснулась столица,
принарядилась, как встарь;
видит – вдали уже мчится
в белой карете Январь.

Снежные вихри вздымая,
тройка по небу летит.
Солнце – держава златая –
в царской деснице блестит.

Да воспоет тебе славу
всякая Божия тварь!
Правишь Москвой ты по праву,
Русской Зимы государь!..


ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЕЧЕР

Вьюги – крылатые мельницы,
перемолов небеса,
белой мукою – метелицей
запорошили леса.

Тонкое лунное кружево –
стылый морозный узор
держит на ветках...

Трещины, изломы, шрамы
Взгляд охватит свысока.
Я хожу по краю ямы,
Что бездонно глубока.

Балансирую упрямо –
Только б вниз не посмотреть! –
Тянет, тянет меня яма.
Там на дне танцует смерть.

Колокольный звон зловещий,
Свист косы над головой.
Странный сброд ей рукоплещет
И хохочет надо мной.

Холод вырытой могилы,
Нищих плач – издалека.
Наступил мой Dies Ire?
Что ж… станцуем трепака.

Навеяно Ф. Лист «Танец смерти»