Снежинка из морозного инея

Приди ко мне не за рублём,
Не за советом, не за лаской,
А просто так осенним днёмВойди в несбывшуюся сказку,

Где можно тихо говорить
И молча думать о нездешнем,
Не вымогать и не просить
Любви ненужной и поспешной,

И, взявшись за руки, шуршать
Листвой опавшей на аллее,
Морозным воздухом дышать,
О вечной пользе не жалея.

1998

Скупые грехи не избежны,
Ведь жизнь не цветное кино...
И ветер холодный безбрежноБьет с силой в мое окно
Хочет стекло сквозь пробиться
Забрать то скупое тепло
С которым мне трудно проститься
Пустив остатки в окно
Остатки слепого доверья
Остатки слепейшей любви
От ветра нету спасенья
Энергии нет-тухнут огни.
Перерезан мой провод тобою
Ножами слепого конца
В пороше морозной зимою
Не видно родного лица
Теперь я вновь стала вольной
В тумане средь белых ночей
Поняла-с тобой мне так...

Вкус разный бывает у жизни.
Как треск морозный,
Как вид тревожный…Волосы о плечи вьются…
Зима, как Небо!
Дорога стелется привольная,
Вперёд, Сестра моя Прикольная!!!

Прозрачный воздух, чуть искрится снег
Мороз слегка покалывает руки
И солнце белое, просящееся вверх
И в ожиданьи все вокруг от скуки.

Морозный воздух раскален настолько
Дыханьем ждущих здесь в лесной глуши
Присевшая на ветку ели сойка
Одна свидетельница этой тишины.

Там егерь старый смотрит в низ
Как бы оправдывая время,что остановилось.
В глазах у всех провал- как страшный эпикриз-
Но зверь пойдет! (Провала б не случилось)

И вороные ,пегие - как в картах масти...

Как ты просил :
Не уходи!
Не просят ,а кричат.
Как ты любил ,не любит мир.
Немая пустота...
Горит январская звезда,
Морозный ветер обдувает щёки.
Иду куда глядят глаза.
И нет в душе тревоги.
Так пусто словно вакум злой закрался
В мою душу.
Ну нечего переживу.
Наполню новым чудом!

На Историческом бульваре
нет никого. Пустынен сход.
Блестит на сером тротуаре
каштановый разбитый плод.

Последние листы акаций,
сквозные ветки миндаля,
столы нелепых рестораций,
морозно-влажная земля.

Из меди, бронзы, диорита ―
мемориалы батарей:
с землею сросшиеся плиты,
орудья мертвых кораблей.

Зеленый купол Панорамы,
распахнутая настежь дверь.
Ноябрь. Осень русской драмы.
Или украинской теперь?

Утром встал,
проснулся,
спросонок,
или спьяну,
иль в дрёме,
иль в думе,
тяжёлый был,
точно помню,
с помятой лицом
фигурой,
И в окне
в ледяной рамке
черёмух буйство
увидел,
всё осознал-
пьяный,
но не так,
как предвидел,
там вокруг
снежность,
морозность,
хоть и дует
ветер
нам с юга,
на душе
всё та же
несносность,
под одеялом
приятнее в вьюгу.

Копытом наст я колочу,
Скачу от ярости дрожа,
С дороги, враг, а то стопчу,
«Под хвост попала мне вожжа».

В морозном воздухе летит
Берсëрка бешеного хрип,
Доспех и щит ему претит,
Меча лишь лязг, да смертный всхлип.

Струей хлестнуло по ноздрям –
Багряной крови пряный смрад.
Болезненный удар стремян.
Копейных жал блестящий ряд

Уперся в «щит» грудной брони
И снова лязг - полет щепы…
В бою, господь, оборони!
Мы слЕпы! Ярость! Мы слепЫ!

Прыжок! Полет… Шеломов треск!
Хруст...

Что за магическая сила
таится в женских именах!..
Вот кто-то вымолвил: «Люд-ми-ла».
И сладкий звон стоит в ушах...

Услышал имя я «Елена»…
и оказался в тот же миг
среди прибрежных волн, и пена
коснулась нежно ног моих.

«Мария» - это как святыня,
недолетевшая мечта…
Гром грянул в Иерусалиме,
И кровь закапала с креста!..

Мечта по имени «Татьяна»
меня уводит в мир лесной,
где земляничные поляны
покрыты утренней росой.

«Ирина» - красок многоцветье.
«Наталья» - розы лепестки...

Худы, сутулы, но на шаг ещё легки,
В платках, фуфайках, кепках, не от Гуччи,
«Суровые» архангельские старики…
Таких не счесть на Родине «Могучей»!
Взрастивших честно, в тяготах своих детей,
Рассеянных по городам и весям,
Страной опущенных до уровня «лаптей»,
Под стоны хрипло-грустных русских песен.
Её пергамент кожи в бороздах морщин,
Седа его щетины жёсткой поросль,
Одной дорогою полсотни лет и зим,
По жизни вместе… И лишь в смерти порознь.
Жизнь в небо истекает словно дым,
Под...