Смывать

Каждый год грехи смывая,
Лезем в прорубь, стар и млад,
Но при этом забываем,
Что грешим все дни подряд.

Мы покаяньем очищаем,
Святим священность для души,
В молитве Бога прославляем,
Сочельник празднуя в тиши.

У вильнувшей тропы,
У бегущей воды.
Не спросить, не найти,
Средств от горькой беды.
И в безликость толпы,
И в бесцельность пути,
Словно в омут шагну,
Чтобы душу спасти,
От себя, в их плену.

И в горящий костёр,
Меж осенних дождей,
Мир сухой листвы рыжь,
Сгрёб руками людей.
А ветров с огнём спор,
Раздувал пламя лишь.
И лист проклял меня:
-«Не помог и сгоришь,
Время — жарче огня!»

Паутин поймав сеть,
Держит веткою куст.
Воют волком ветра,
Парк безлюден и пуст.
Я в сегодня...

Зимний дождь, как нелепая шутка,
Снег вокруг превращает в стекло.
В не замёрзшем пруду мокнет утка,
Ей на юг улететь не свезло.

В январском снеге мартовские лужи,
Их дождь не забывает пополнять.
Бездомный пёс от сырости простужен,
По скользким улицам устал он ковылять.

И не весна, и не зима, а что-то вроде,
В свинцовом небе неизбежная тоска.
О будущих морозах слух в народе,
Но кто-то пальцем крутит у виска.

Смывает дождь последний зимний полог,
И вот уже раскис никчёмный снег...

Не все поправки проходят в Конституцию!
Боятся воры чиновники революцию…
Вот поправки о недвижимости за границей
и не прошли…
Коль революция, - куда станут смываться они?
Да! Наворованные миллиарды куда девать…
Наворованные в России нельзя держать!
Придут честные во власть... - заберут назад…
Или бандиты заберут, а вора закатают в
асфальт.
Воры во власти в России, народу не нужны!
Которые миллиардами тянут из гос казны…
Чтоб с наворованными смыться заграницу!
На моря в красавицу...

Не досказана быль,
Но нить слов прервалась.
И поднятая пыль,
За спиной улеглась.

И поют, и кричат,
На других языках.
Но весной старый сад,
В тех же самых цветах.

И в лесу меж берёз,
Травы зелень нежна.
И рос капельки слёз,
Так же пьёт там она.

И всё так же Земной,
Мир велик и красив.
Он живёт, пыль весной,
Водой талою смыв.

И старинных былин,
Мир усвоив урок.
Новых дней и вершин,
Назначает нам срок...
Марковцев Ю.

О ком, весна дождями плачешь,
О ком, слезинки вод их льёшь.
Зачем, берёзы веткой машешь,
Как будто, гонишь иль зовёшь.

Когда-то давнею весною,
Жизнь подарил мне месяц-май.
И маюсь я с тех пор душою,
В ней заступив, себя за край.

А мир изменчив – потрясенья,
Несут в нём факты перемен.
Не все, во благо измененья,
Но все, добавят нам проблем.

В них мир смешал печаль с весельем,
И на дне глаз грустинка спит.
Ведь вслед за радостным мгновеньем,
Спешит суетный, серый быт.

Всё...

В запредельной далИ,
Не бывать мне уже.
Чужестранной земли,
Пыль лежит на душе.

Взгляд рассветной росы,
Напоил чистотой.
Мир на жизни весы,
Бросил радость с бедой.

То одна, то другА,
К низу чаша весов.
Волны бьют в берега,
Нить смывая следов.

Словно верные псы,
Бегут тени у ног.
И прохладу росы,
Пьют с обочин дорог.

А душа вся в пыли,
Грусти светлой полна.
В запредельной далИ,
Жить не может она...
Марковцев Ю.

Кто смерть, как милость не просил,
Тот жизни, до конца не знает.
Тот не был, за пределом сил,
За кромкой крайности, за краем.

В том не смывало болью разум,
Печаль не плакала навзрыд.
И он со всех сторон и разом,
На его счастье, не был бит.

Не знавший боль, за плач осудит,
Голодных сытый не поймёт.
Мир измеряя собой люди,
Всё видят, со своих высот.

Но знать, ещё не значит сделать,
Без сил в ногах, не сделать шаг.
Не победит безумства смелость,
Когда сильнее умный враг...

Процесс был долог и тяжёл.
Гранит науки не сдавался!
Все зубы он изгрыз на нём.
Своим чуть страхам не поддался.

Но жил ехидный голосок,
Негромкий, но весьма обидный:
«Назвался груздем, в кузовок
Залез? И что оттуда видно?

Себе на плечи сам взвалил
Науки строгое ученье.
И что теперь? Всё пфук и дым?!
Сдаёшься?! Трудное мученье?

Ослабу дашь?! Пойдёшь впопять?!
А как же годы и надежды?
В конце концов, их потерять
Сумеешь после. Слушай, врежь ка

Себе под дых, так чтобы свело...

Сверни с дороги в сквер пустой,
остановись и просто слушай,
как в сумрак золотой листвой
летят берёзовые души.

Погожих дней наперечёт,
похоже, осень будет ранней,
а время сквозь тебя течёт,
смывая пласт воспоминаний.

Цветущий луг, гудящий шмель
под шум метели будут сниться,
журавль - за тридевять земель,
с тобой останется синица.

Опавший лист стремится в высь,
надеясь, птичьи стаи примут...
пора домой - там заждались
попутчики в большую зиму.


Валерий Мазманян