Смятый

Мне проклятия сроком,
Стали жизни года.
В них всегда враз и скопом,
Боль, печаль и беда.

В них свою неиздашность,
Как никто понимал.
И себя всем неважность,
За их данность считал.

Но умом приняв данность,
Желал втАйне душой.
Мир, где счастье — реальность,
И не смят я судьбой.

Где упасть ум не хочет,
В смерти вечный покой.
И нет дней темней ночи,
И дороги плохой.

Мне проклятия сроком,
Годы жизни моей.
На пути её долгом,
Я себе, врага злей...
Марковцев Ю.

Яков Есепкин

Палимпсесты

Отравленные яблоки гномов

Седьмой фрагмент

Мглу, Цитера-богиня, чаруй,
Флердоранж восплетай озолотой,
И с тийадами нощно пируй,
И чаруйся афинскою слотой.

Пусть горят огнем течным шары
И гирлянды, пусть нежатся Оры
И всеславят ночные пиры,
Заточая одесность в фарфоры.

Гои сядут за эти столы,
Чая шелки младых нимфоманок,
И царевны пребудут белы,
Тьму лияше из млечных креманок.

Тринадцатый фрагмент

Юных фей восковые шары
Заточат и холодных...

Всё было что будет
Проходит всегда
И только лишь брызги
И только Вода
Сомнения мысли
Уверенность дни
Мы в сказку играем
И дарим огни.

Прости заигрался
Я вспомнил забыл
И двери и маску
Открыл и отмыл
Пусть будет фривольно
Моё мастерство
Фрилавно довольно
Всего естество.

Я в мыслях блукаю
И словки бурлят
Ты трепет я знаю
И вытерт и смят
Измучен подсажен
Прокинут влюблён
Сюртук мой поглажен
Рубаха и клён.

Прости я пишу
И не думаю ложно
Мне было приятно
Приятно и...

Уже не веря я в хорошее,
Надеюсь всё-таки втайне.
Что мир простив меня за прошлое,
Вернёт всё доброе вдвойне.

Надеюсь я что наконец-то,
Полоску тёмную пройду.
И обогревшись теплом света,
Забуду горькую беду.

Я не слабак, но навалилось,
Всё враз во всём в последних днях.
И во мне чувство что в немилость,
Попал к святым я в Небесах.

И мир становится всё ниже,
Меня пытаясь в комок смять.
Молюсь, а Бог то ли не слышит,
То ли не хочет отвечать.

И уж не веря я в хорошее...

Я не верил тогда,
Что меня мир сомнёт.
В то что взглядом беда,
Обрывает полёт.

Был наивен душой,
Верил в мир и людей.
Жил во имя большой,
Цели светлых идей.

Но такими как я,
Лишь играл мир Земной.
И идей светом зря,
В нём я, спорил с судьбой.

И во мне что смогли,
Взяв, исчезли друзья.
И жизнь прошлым Земли,
Становилась моя.

И мир случаем власть,
Надо мной показал.
Смог в комок меня смять,
В миг, когда я устал...
Марковцев Ю.

Таял снег по весне,
След стал талой водой.
По нему назад мне
Не вернуться домой.

Я мне лёгких путей,
Не искал и нашли.
На дороге моей,
Меня беды земли.

Я не сын Бога и,
Не был миром распят.
За ошибки свои,
Был я им просто смят.

И в себе заплутав,
Среди мыслей и грёз.
Я забыл пути в явь,
Наших русских берёз.

И средь яви чужой,
Я живу как во сне.
След мой талой водой,
Стал в снегу по весне...
Марковцев Ю.

Жизнью помятый,
Миром побитый.
Телом устав — занемог.
Словом злым клятый,
Богом забытый,
Жил он веленьем дорог.

Каждым движением,
Каждой секундою,
Телу он боль причинял.
Взлёт стал падением,
В пьянь беспробудную,
Он, превращаясь, сгорал.

Было расставлено,
Было разбросано,
Всё по своим, по местам.
Ложью отравлено,
Но обосновано,
Всё, так как нужно властям.

И на обочину,
Ставших ненужными,
Скинули с ровных путей.
Боль с грустью поровну,
Смятыми душами,
Лишних, владеют...

В небе синем облака,
Солнце ярко светит.
Гонит их издалека,
В наши края ветер.

Наконец-то тихий день,
После тьмы ненастья.
Облаков прозрачных тень,
Не закроет счастья.

Мир безумствует — прохладой,
Июль начат в этот год.
С неба глади, тучей смятой,
Всю неделю дождь идёт.

Но теперь вот всё же вроде,
Распогодилось опять.
И тучь тьму на небосводе,
Ветер буйный смог прогнать.

Мир изменчив за ненастьем,
Ждёт погожий день опять.
И согрев теплом как счастьем,
Будет солнышко...

Я искал эталон совершенства и радость богатства,
И забрёл мыслью в мир, где нельзя появляться.
И меня наказал во мне болью колючей,
Заковал в кандалы её, тело моё злобный случай.

И мой дух, в усмирительной тела рубахе, неволен,
Меня встать заставляет назло — вопреки моей боли.
А судьба забытья, предлагает нирвану,
Но «Я» глупое: - «Нет!» - прошептало покоя туману.

Память мысли забрали во мне Небеса за строптивость,
А с ней Знание что, ей в Запретном том мире открылось.
И лишь...

Ах зачем, бежал сквозь время,
Ах зачем, дни торопил.
Ах зачем же, ах зачем я,
Ах зачем я, жить спешил.

Торопился всё куда-то,
Опоздать боялся и,
Жизнь в комочек спешкой смята,
Уж почти вся позади.

Подтолкнув, мешала спешка,
Взвесить всё и потому.
Ошибившись, я нередко,
Тем вредил мне самому.

А я всё бежал как-будто,
Кто-то гнался за мной вслед.
А минута за минутой,
Собирались в тяжесть лет.

Пролетели лет мгновения,
Пролетели — как не жил.
Ах зачем же, ах зачем я,
Ах...