Смятение

Чем глубже осень, тем в душе моей всё чаще
На волнах памяти всплывают ваши лица.
Они из прошлого, которое всё длится,
Уходит в будущее, бьётся в настоящем.
Они не прячутся, они живут транзитом -
Моя печаль, моя тоска, моё сомненье.
Охапкой пряной желто-красного смятенья
С уходом осени исчезнуть не грозит им.
Они со мной в моём уютном доме зримом -
Магически привычно-горько-ощутимы...

Фантазий плеск моих чуть слышен и невнятен.
Кто я? - Всего лишь СТИХ. Я - чьих-то душ приятель.

А ты - всего лишь ЖЕНЩИНА, сама не знаешь,
Каким смятением меня переполняешь...

Я каждой ночью опускаюсь к изголовью
И, недоступный злым Богам и их злословью,

Гляжу с любовью на тебя, творю молитвы,
Чтоб облегчилась горечь слёз тобой пролитых.

Я накрываю светлый лоб твой осторожно
Своей ладонью, ощущая, как тревожны

Дневные мысли твои были, как печально
И зябко вечер...

Поздняя осень. Душевное смятенье.
Последний лист свалился в октябре.
Воронье карканье – совсем не птичье пенье,
тем более в ненастном ноябре.

А солнце демон злой давно похитил.
В окне озябший вымерший пейзаж.
Я как-то, невзначай, налил себе и выпил,
Чтобы поднять потерянный кураж.

когда б рассказывали вам о мужестве любви святой
вам боль и радость затмевали взоры

но вспомните ли вы любовь порой застигнутой в немые разговоры?

увидели бы вы тогда растущей нежности мгновенья?
смятенье искренности?
вдохновенье?

остатки чувственного взгляда
в любом из нас блуждают слепо

затрагивает струны
любой намек на счастье света

В момент безумного опьяненья
Пишу я строки странного смятенья
Молчит мой шумный телефон
Заставив прекратить мой марафон

И тут затишье, но ведь странно
Мечта моя совсем в другом
При этом, зная, будет томно
Я повторила старый марафон

Думы мучают меня, какие мысли у тебя
Была игра то или роскошь бремя
Скорее сила просто появленья
Прекрасного и чудного стремленья

К высотам звезд и к ласточке полета
И все же это было модно и удобно
Как жаль тебя, в другом твоя мечта
Любовь, не...

Блещут звёзды россыпью огней,
проливая томное мерцанье.
Вот моя ладошка. А на ней -
нежность твоего дыханья.

Музыкальный водопад притих.
Вот благословляют его струи
трепетные губы. А на них -
грешность твоих поцелуев.

Тело наливается огнём.
Прекращается поток мгновений.
Вот моё смятенье, а на нём -
страсть твоих прикосновений.

Неприступность улетает сном,
под туманом прячется сознанье...
Вот моё бессилие. На нём -
сила твоего желанья.

Нервные рифмы.
Страницу - в клочья.
Тихо в квартире
Лунною ночью.
Дым сигареты.
От рамы сквозняк.
Главное - ТЫ,
Остальное - пустяк.

Рифмы на нервах.
Косматые строки.
В комнатах пусто.
Войди ненароком.
Пепел раскидан.
Смятенье в душе.
Зря я надеюсь.
...Поздно уже.

Стук шагов по асфальту,
И трамваев трезвон.
Робко выдул контральто
Городской саксофон.

И рассыпались звуки,
Как осколки стекла.
Преисполнена скуки
Увертюра была.

Хмыкнул разочарованно
В переулке клаксон:
«Что ж так скучно и скованно
Ты поешь, саксофон?..

Неужели не хочется
Тебе душу излить,
Песню про одиночество
Городское сложить?..»

Помолчал тот сконфуженно,
Фонарями мигнул,
Тротуарное кружево,
Как гайтан, подтянул.

Мутным светом заплакали
Сразу фары машин...

Московский двор. Полночный тихий час….
Во тьме протяжная рулада сакса –
Звучит дворовый, сонный, «черный» джаз,
В ночИ, упавшей с неба бурой кляксой…

В живую, сочно, в перебив хита
Из припаркованного рядом мерса,
Слетая с губ лохматого «кента»,
Течет тягучим негритянским скерцо.

Мотив то «сладок», то как перец «жгуч»,
Чуть приоткрыв души смятЕнной дверцу,
То ввысь взлетая, то сверзАясь с круч,
Вползает змеем липким, жарким в сердце,

Ритм, заставляя отбивать ногой,
Мелодии...

Ах, редкостной души был прохиндей.
На хинди и по матушке балакал.
Лакал с утра как истинный плебей.
И за друзей не раз кидался нА кол.

Вселял смятенье в здравые умы
Остротами и не прикрытым задом.
Не отрекался впрочем, от сумы,
Но суммы поглощал голодным взглядом.

Ах, редкостной души был прохиндей...