Смотрел

Теплый сентябрьский день,
Легкий балтийский ветер,
И солнечный полдень,
Были рядом с ним.

Он ждал, а время,
пыталось вскружить ожидание,
мечта, далекая и близкая,
Не зная, включая своё воображение.

Рельсы, шпалы, миллионы,
Не виртуальной сети,
Замыкались на вокзале,
«Московским», называли его они.

Вдали показался поезд,
Секунды сближали их.
Сгущался народ, он лишь слышал её голос,
Но видеть в реале не мог.

Перрон переполнен народом,
В страхе её потерять,
Он пошёл...

Поле, белое спелое поле, дай срок,
И мы все, что когда-то бежали,
Возвратимся к тебе, за священный порог,
Где нас русские бабы рожали,
Где смотрел мой прапрадед, от старости слеп,
На тебя глубиной родниковой,
А в глазах отражались Россия и хлеб…
Суть одна, хоть и разных два слова.

И снова разошлась земля...
Качнулись горы, взмыли птицы...
Смывали волны города...
И в небе выросли зарницы...

Смотрел с усмешкой сатана...
Печальный взгляд послал творец...
Кивнул оракул, не спеша...
Куда спешить? Всему конец...

Открыла мумия глаза,
Гробницу стоном наполняя...
Пришёл в движенье календарь..
Составленный шаманом Майя...

Планеты стали в стройный ряд...
Взметнулись души, как огни...
Творец, вздохнув, замесит глину -
Лепить Адама для Земли...

Как давно я не был в небесах,
Не смотрел на мир глазами неба.
Позабыл о звёздных чудесах,
В памяти смешались быль и небыль…

Вознестись над суетной землёй,
Как не раз уж возносился прежде,
Вновь хочу, чтоб обрести покой
В океане Космоса безбрежном...

Она пришла, когда весь мир заснул.
Когда и сам собрался я ложиться.
Холодный ветер силуэт шептал,
А я-то думал, это только снится.
Её одежды, чёрные как смоль,
От ветра колыхались, пряча тело.
Она сняла рукою капюшон
И моё сердце сразу обомлело.
Она ласкала нежно мне чело,
И холодом могилы пахли руки,
А я смотрел в прекрасное лицо
И видел в бездне глаз все ада муки.
Моя рука несмело ей бедро
Сжимала гладя, но не понимая,
Что этим действом я беду ищу,
И что со...

Рассвет и закат одинаковы зорькой.
Но дарит рассвет день, закат — ночь и тьму.
И станет вдруг сладкая ягода горькой,
Ты спросишь тихонько судьбу — почему?!!!

Ты спросишь её — почему мир жестоким,
Бывает к тому, кто споткнувшись упал.
За что об тебя спешит вытереть ноги,
Тот, кто тебя другом вчера называл.

Ночь с днём перепутав, ты смотришь на зорьку.
Забыв, что рассветом Восток дарит день.
А Запад, украв наше солнце за горку,
Накроет нас ночью, стерев мглою тень.

Печальные...

Я по городу, как по деревне
В старых тряпочных сапогах,
В юбке длинной и шапке серой,
А в кармане – один пятак…
В куртке ношенной переношенной,
С сумкой тряпочной, да в руке…
Эта тропка вся перехожена
И обычно все налегке…
Мерю, шаркаю ту дороженьку,
Что до детушек, до родных,
Ах, Ростов мой, ты весь исхоженный,
И к страданьям моим привык…
Тянет ноженьку, больно рученьке
И кружится да голова…
И в одеждах я старых скрючена,
Наслажденье… Лишь мысль одна…
В куртке ношеной и потертой...

Фиолетовый слоник
В фиолетовом платье,
В нежно-розовой дымке,
В кружевах разноцветных

Опускался на землю,
Раскрывая объятья,
Наблюдая за мною
Сквозь бивни и ветки.

Все попытки мои
Раствориться в листве,
В мох лицом окунуться,
В тьму зарыться, забыться

Он легко пресекал
И меня раскопав,
Поднимал на руках,
Подлетая как птица.

Я зажмурил глаза,
А когда их раскрыл,
То стоял на траве,
Теребя его фартук,

- Не пугайся, мой друг
- Тух тух тук
- Тух тух тук
- Что же это...

День склоняется розовым паром,
Как душа нисходит во мраке,
Я давно не брал в руки гитары,
Не щепал загривок собаки.

Я застыл в ночи лунной занозой,
И свечу в одинокие листья
На осеннем крылатом морозе
Вперемешку с сердечной слизью.

И надежды соломинка тащит
Моих слез дождину по полю,
А за полем дымящийся ящер
Паром розовым сумерки поит,

Ящер солнца закатного, окрик
Дня мертвецки слитого в память,
Я давно не смотрел в твои окна,
В ожидании первых свиданий.

Я забыл, что...

«Барселона» и «Риал»!
Ах, какой страстей накал!
«Барселона» и «Реал»!
Я смотрел, а кот дремал.
28 апреля 2011 г.