Смирение

Спешу я в дальние края
Навстречу грозам и победам.
Пусть смерть за мною мчится следом.Там ждет красавица меня!

Любовь и веру сохраня,
Когда-нибудь отправлюсь к дедам.
Спешу я в дальние края
Навстречу грозам и победам.

Кто жизнь прожил не полюбя,
Кому вкус радости не ведом,
Кто был смиреннейшим соседом.
Тот вечно не поймет меня.

Спешу я в дальние края

Как сильно! Господи, как сильно!
Такой тоски нигде не слышно.
И это в чем-то даже слишком.
Как будто ты простил насильно.

Как больно, право же, как больно.
В твоих словах одно смиренье.
В них нет ни злобы, ни сомненья,
Печаль в них слышится невольно.

Так зло ты мною был обижен.
Так странно мне и не понятно.
Мне думать даже не приятно,
Так сильно мною был унижен.

И чем, скажи, чем искупить
Мою вину – твои терзанья.
Приму любое наказанье.
Готова даже уступить…
25.11.2002.

Держу я в руках, сплоченных не волей,
Все то, что быть может, не прожито мною;
Стараюсь разжать, заглянуть в бесконечность
Бессонных ночей, в проклятую вечность.

Давлю из себя я последние строчки,
Хотелось бы больше, а после три ...
Хотелось бы жить не о чем не жалея,
Во всем виновато неподвластное время.

Держу я в руках, сплоченных неволей
Клочки тех надежд, что написаны мною,
Всю жизнь и всю вечность, любовь и признанье,
Смиреною смертью конца ожиданье.

Интересно – многим ли так знакомо,
Совмещая уверенность «знать» с простотой «казаться», -
Разглядеть вблизи своего дракона:
В полумраке «Я» - дар прошедших цивилизаций.
*
Изначально рождён человек для стаи
И живет, соблюдая законы её и нравы.
Лишь среди подобных себе летаем,
Далеко не все, и, по сути, ради забавы.

Как одной из веточек в чаще эволюций
Для людей генезиса, в целом, путь закончен.
Но для взлёта всё ж предусмотрен случай
И дарован каждому свой дракончик.

Наделяя...

Миссионер-монах на берегу далеком...
Был послан стать пророком у дикарей лесных.
Вещал красиво стих из папской черной книжки,
Но бога ведали в лесу не понаслышке
Индейцы, что на лицах несли узор судьбы...
Католика за руки подвели к древу огромному,
Что предавалось сну, и крона растворялась
в синем небе.
К нему взывали со смиреньем, дары несли.
И на колени встали, не ведавшие до сих пор печали
Язычники, зря тронувшие белых рук...
Рубил священник бук заморским топором.
И в небе грянул...

Со смиренными глазами,
Как в писаньях вековых,
Человек припал губами
К лику образов святых.

Он пришел к святым иконам,
Где с лампад клубится дым,
Нету здесь мирских законов
,Здесь он с совестью один.

За былые пригрешенья,
Просит Господа простить.
Все тревоги и сомненья,
Дать понять и не судить

Веру сердцем принимает,
Тот, кто в суть ее проник.
Кто душою понимает,
Как он мал и как велик.

М. ВАСИЛЕНКО

Душа меня прости -
За то, что я забыл тебя в своём пути.
И лечебным теплом своим,
Примири меня с ближним моим.

Прости меня, за всё что было –
За всё, от чего под сердцем ныло.
И дай мне веры и силы,
Чтобы телесный гипноз осилить.

Душа прости меня –
За то, что я любил лишь себя.
Да направь мой путь
И не дай в пути с пути свернуть.

Прости меня за печаль и муки,
Что дарили тебе мои мысли и руки.
И подари мне Свет свой,
Чтоб очистить разум мой.

Заставь его смиренно...

Свои чувства из сердца достану
И в семь струн их натяну.
Мыслью играть по ним не устану,
Перебирая каждую струну.

Первая струна семиструнной гитары,
Нотой злости и боли звучит.
Её звук снова в ударе
И мне о горечи утраты кричит.

Ноты грусти и печали,
Вторая струна играет мне.
Там одиночество и равнодушие лежит в начале,
И мысль о смирении приходит в тишине.

На струну третью,
Плавно мысль переходит.
Где любовь под греховной сетью,
Звук покаяния находит.

Волшебные ноты...

Прости меня, я не достоин
Пылинки малой на твоем плече.
За то, что я не так устроен.
Что я совсем не в том ключе
Сыграть пытался
Сонату нашей жизни .

Ты ангел мой, мое спасенье,
Родная пристань для души.
Ты мой источник вдохновенья.
Мой сладкий сон в ночной тиши.

Веди меня, твоей покорен власти.
Любовь твоя – большое счастье.
Когда в смиренья час остынет кровь,
Я эхом отзовусь любовью на любовь.

Завидую тому,
Чье сердце ровно бьется,
Чей дух не обернется
В противовес уму;
Кто сном объят смиренным,
И кто рыданьем мерным
Не рушит тишину.
К раскрытому окну
Кто взор не направляет,
И кто не ощущает
Себя у стен в плену.
Кому чужды паденья
С высот мечты парения,
Завидую ему.