Смертный грех

Нелёгкая доля,
Вдруг статься героем,
Ему не прощают грехов.
Свершивши однажды
Поступок отважный,
Он должен всегда быть таков.

Любыми делами
Он быть идеальным
Обязан всегда и для всех.
А если случится
Ему оступиться,
То это зачтут в смертный грех.

Мы рождены актерами по жизни,
Даны нам роли, только каждому своя,
Обречены играть мы от рождения до тризны
Стремясь познать Святые Тайны Бытия.

А жизнь игра, игра без проб и правил,
Но есть Закон и Он один для всех,
Прощать, Любить и в сердце Бога славить –
Не проклинать - ведь это смертный грех.

Здесь нет антракта, нет здесь и суфлёра,
Здесь режиссером каждый сам себе,
Спектакль Жизни Богом дан, как школа,
Чтоб каждый понял, кто он на Земле.

Наш бенефис останется загадкой...

У ног ковер листвой осенней,
в душе гуляет ветра стужа,
с тобою, и ее тепло ушло в темницы моей скорби.


***
Луны отраженье скользит по воде,
одетое в маску печали,
ее разделяю я сердцем, давно
любимой не знали глаза.


***
Зовет дорога в даль простором диким,
но крылья связаны мои цепями страсти,
что выковала ты, невольной птицей
я в клетке бьюсь, взаимности ища,
в пустыне чувств не мысля о свободе.


***
Вспороло солнце горизонта колею,
раскинуло корону золотую...

Подруга скорби, Ярости мессия, встречающая Праздник морем слез!
Ты остаешься Матушкой Россией, где жил отец, и дед, и сам я рос.
Рожали нас, что б сказку сделать былью. До неба дотянуться и до звезд…
Сейчас укрытые лежим могильной пылью, над нами ветер шелестит полынью,
А прах по свету он давно уже разнес.
Мы верили, что счастье дарим детям, раскроем им все тайны существа…
Гниют они теперь по тюрьмам.… Верьте! Избрав путь не нужды, так воровства.
Скажи, кому их жизнь дешевле, чем пожива...

В безмолвии пустынном,
Где тихо плачут души,
Жива одна надежда,
Что сердцу станет лучше.

Как тень она скользит,
Прозрачна и невинна.
Который век уже скорбит,
Томясь дорогой длинной.

Не ведая блаженства и покоя,
Боясь любить не тех,
Она свое лелеет горе,
Она растит свой смертный грех.

Бескрылый ангел милосердья,
Напрасно слезы льет,
Его усилия все тщетны:
Мятежный дух здесь не живет.

Покинул храм он в одночасье,
Устав томится и скорбеть.
Он сделал тяжкий выбор-
Не...

Иисус поутру рано
Встал и в путь повёл народ
От Ситтима к Иордану,
Всех священников вперёд

Шлёт. Ковчег завета с ними,
В Иордан они войдут,
Где свою обувку снимут
На резиновом ходу.

Шлёт им Яхве свои знаки:
«В воду ступите стопой
И вода в момент иссякнет,
Остановится стеной

И застынет водопадом,
Капли книзу не прольёт,
Пока водную преграду
Весь народ не перейдёт».

Иисуса Бог прославил.
От подобных новостей
Все его боятся стали,
Словно это Моисей.

Скажет как, так и...

Имеющую счастье разродиться
Спешу, как честный человек, предупредить,
А Вас - гинекологии сестрица,
Записку лично Носовой вручить.

Пока Вы мучались, мадам, по женской части,
Ваш муж-развратник время не терял...
Не приглашён, но будучи причастен,
Я в щёлочку за всем пронаблюдал!

Не знаю, на какие сбереженья,
Опять, верняк, убил кого-нибудь,
Ваш пьющий муж в день дочери рожденья
В отсутствие жены решил гульнуть.

В подъезде нашем густонаселённом
Ничто не ускользает от...

Пришел Давид в Номву к Ахимелеху,
Без карабина, даже без ножа,
На нём ни лат нет, ни иных доспехов,
Одежда износилась и в прорехах,
Как будто Бровкин с армии сбежал

Или иной Максим Перепелица,
Чей облик сохранил Госфильмофонд,
Увековечил кадрами страницы,
Когда КПСС могла вступиться
За армию и наш могучий флот.

Жить научилась без партаппарата
Не самая библейская страна,
От танков перешла на самокаты...
Но верим мы, что всё придёт обратно,
Библейские вернутся времена...

Мне очень часто снится детство,
И дальний плеск прохладных волн,
И та забытая невеста,
С которой был я обручен.

Во сне я вижу тихий сумрак,
Вдали шатёр небесных туч,
Завесу от повозки шумной
По-над долиной летних кущ.

Я видел: солнце — словно обруч,
Луна — пахучий, теплый блин.
И там живет лихая сволочь,
Та, что звездой зажжет камин.

От сновидений нет лекарства.
И что такое горький смех?
Старинный клён монахом-старцем
Прощает мне мой смертный грех.

Сей стих пишу я откровенно,
Чтоб все расставить по местам,
Чтоб молвить четко и, наверно,
Пора свободу дать устам.

Владыку слушал я сегодня.
Пока внимал – все слезы лил.
Он говорил о преисподней,
О силе дьявольской могил.

О том, глаголил он, что благо –
Терпенье – божья благодать,
Что, дескать, не нужна отвага.
(Смеясь, я продолжал рыдать.)

Он повторялся очень часто:
Любовь есть Бог, а Бог – любовь.
(И этой «истиной» ужасной
Он разогрел во мне всю кровь.)

Не пей вино...