Смертные

Нет ничего, что было бы достойно
Пера поэта в мире этом злом –
Ни почести и восхищенье «света»,
Ни власть лукавая и ни тугой кошель.

В один лишь миг взорвётся сердце в муке
Агонии – и потеряешь всё.
Всё, что копил, надменно чем гордился,
Себя в Наполеоны возведя.

И твой конец – обыденная яма,
Куда падут и нищий, и монарх.
И в смертный час ты всех святых вспомянешь
И проклянёшь безумие своё.

Хорош, однако! Добрыми делами
Не помышлял и часа в год занять!
Злосмрадный корм для...

Прощаю по Господнему веленью,
Всех, причинивших мне немало зла -
С кем долго рядом я по жизни шла,
Прощаю по Господнему веленью.

Предательство друзей, врагов глумленье -
Им злом на зло ответить не смогла -
Прощаю по Господнему веленью,
Всех, причинивших мне немало зла.

Не вечны мы – все смертны - к сожаленью,
Пока живём – живёт пусть мир добра,
Мир лучше ссоры - истина стара.
Всех недругов взываю к примиренью -
Прощаю по Господнему веленью.

Я сойду в этом городе древнем
На холодный и серый перрон.
Чья-то тень промелькнёт за деревьями,
Что напротив бюро похорон.
И тогда – ни минуты покоя,
Как и прежде, призывно маня…
Что такое?
Откуда такое?
Ты давно умерла для меня.
Побреду к остановке трамвая,
Словно чуя недобрую весть.
«Неотложка» промчит, завывая, -
Для кого?
И зачем она здесь?
Мне сегодня и больно, и плохо,
Но слепую надежду тая,
За полшага до смертного вздоха,
До покоя и небытия…
Я припомню, что было когда-то...

Затеплена лампада –
Поминовенья час,
А лучше бы не надо
Ни после,
Ни сейчас.
Лицо полупророка,
Изгоя,
Мудреца…
И год тому до срока,
До смертного конца.
Густы мазки,
Детали,
Все жаждут одного,
Чтоб сразу увидали
Величие его.
Слова немы на тризне –
Упрёк через года!
Вот если бы при жизни,
Вот если бы тогда…
Когда ещё смеялся,
Бил кепкою об пол,
Потом легко собрался
И запросто ушёл.
Всё те же ветры дуют,
Всё тот же день и час…
Как горько жить и думать,
И не о нём – о нас...

Взошел пятнадцатый февраль,
Совпали точки на спирали.
И скинет истина вуаль,
О чем Оракулы писали.

Кричит истерзанный народ,
В тиши рождая революции.
К нам расположен небосвод,
К скачку в сознании эволюции.

До коли Запад будет сыт,
От нашей милости без божьей.
Царь-Батюшка, будь осторожней,
Еще коварен сателлит.

А мы,наследники природы,
Споем с тобой России гимн.
Пусть очень страшно станет Им,
Продавшим правила свободы.

И Тот,кто знал могущество страны,
Не ставит в...

Четверка в Минске собиралась…
Жизнь Украины там решалась!
Шестнадцать часов переговоры вели…
Мира добивались, - как могли.
Лукашенко хлопот прибавили…
Суеты ему, в ту ночь добавили.
Кофе ведрами варить не успевали…
Как переговорщики их осушали.
Яичницу всю ночь там жарили…
Гутарил Лукашенко, - в весе прибавили.
Яйца куриные были добротные…
Переговоры оказались сложные.
Под утро договора подписали,
Чтоб на Украине не стреляли.
Разъехались по домам, довольные…
На хлеба свои вольные...

Кому дано, тот истинно поймёт
Горение души, взыскавшей Бога.
Пусть тяжек крест и нелегка дорога,
И давит на хребет заботы гнёт

О детях и жене – Христово иго
Куда тяжель пред казнию Его!
Там иудеев смертная интрига,
А здесь и не пугает ничего.

Иль нищета? Принюхаться успели,
Спасибо демократам! Иль война?
Её мы ожидаем с колыбели
В России вековечно. Времена

Меняются, но Отчая Держава
Не опорочит доблести отцов.
Мы Русские. Христовы. И по праву
Громить мы будем пришлых...

Сей, явно, хорошо пожИл
( Чего юлить? )...- О, эти годы ( ! )...,
где дебет с кредитом сводил,
легко..., слывя Вождём Свободы,
шлепков, известных столь, стране,
через Политики окраску,
да с Либералами, вдвойне,
когда грабёж снимает маску ( ! )
и на костях чужих вершит
«Экономическое Чудо»...,
когда Их Власть - Их защитит...-
Тогда и, боле чем, не худо...,
Иудам..., вслед кровИ своей,
пить кровь чужую, с наслаждением...
И Боря, в прозе тех-то дней,
умел... блеснуть происхождением...

Все, что Богом дано, - ничего не возьмете обратно.
Это неотделимо, как сахар в гудящей крови.
И на теле моем от рожденья родимые пятна
До последнего смертного часа мои.
Высоко в облаках, где нездешние ветры порхают,
Мне Всевышний задаст неудобный и жесткий вопрос:
- Где родные твои?
- Да в юдоли земной спят себе, посыпают,
В черноземе российском, из которого сам произрос.

Закончен век…
Перевернём страницу.
Ужели впереди огонь и дым?
И вспомнится пускай, а не приснится,
Что в том, минувшем, был я молодым.
Весёлым слыл,
Умел смеяться звонко,
Писал стихи,
А прозы не писал,
И шла со мною лучшая девчонка,
Которой эти строчки посвящал.
Жестокий век, его не взять нахрапом,
Хотя нахрап и был не понутру.
Я никогда пред временем не плакал,
И кожа задубела на ветру.
А что под ней – одна душа и воля,
Декабрь в ночи и полог голубой.
За дальним лесом кладбище...