Смертные

Моя дорогая! Ты рядом, я знаю!
И все же украдкой слезу утираю.
Любовь в моем сердце! И все же
страдаю.
Моя дорогая! Ты рядом, я знаю!

Неведомо смертным, что Там,
за Чертою…
Я Памяти светлой страничку
открою.
В открытое Небо Душа
устремилась,
Растаяла дымкой, за облаком
скрылась…

Моя дорогая! Ты рядом, я знаю!
Любви бесконечной я луч
посылаю….
Мгновение каждое помню,
Родная!
Моя дорогая…моя дорогая!

Вам, одурманенным попсой,
Дано ль услышать трепет лиры,
И вам фанерные кумиры
Прольют ли на душу росой
Волшебных звуков искрометье,
Огонь рождающих в сердцах?
Иль вихри злого лихолетья
Навеки поселили страх
В умах доселе грозных россов,
Столь гордых славою отцов?
Среди бесчисленных вопросов
Загадкою для мудрецов
Звучит один: кого боимся?
Пред кем согнулись до земли?
С чьим самовластием миримся?
Пред кем валяемся в пыли?
Добро бы – перед Божьей карой,
В пылу покаянных речей,
Так...

Рассудок потерял, и на скалу, нашёл, а как
с той кручи не свалится, мы лаком дух наш
закрепим, и душу, в чём отличье непонятно,
а одержимость это, что, а если душу вдруг
украли, иль «заложил», продал, те проявления
плачевны, один всё воет, тот молчит, а третий
по краю всё скачет, а сила духа это как?
Из ничего мы создаём проблему, дилему, «быть
или не быть». «Пространство духа берегли всю
жизнь». И отделили от рассудка, разум, самосо-
знанье (дух).Дух то движущая сила. А разум деятель...

Любовь забыть нельзя то Бог, Иуда поцелует,
нам подскажет, единственный, из смертных
удостоен, тем к Богу приближенью, уже
за это святость получил? а те, что били, пред
рыспятьем, что с ними, а с Понтием Пилатом,
что, а те, что гвозди забивали, а сотник, что
копьём пробил, стал вдруг святым? вопросов
много, где ответы, Грааль наполнил, руки он
обтёр и что, а Крест тот свят, а Плащаница, а
чудо не ищи, ты чудом тем и стал, рожденье
человека, пьедестал.

А встречи разные и расставанья во времени в про-
странстве, по прямой, где плоскость, не трёхмерна,
не требует контакт, тот неземной, а предки, те боя-
лись этих дней, раз боги заняты собой, до смертных
далеко, глаза закрыли, и про людей забыли, промор-
гали, и тень та брошена, печали, страх, оставили, ве-
рнуться ль вновь, или прогневаны, на нас с тобой

Меняя будущее, смотрим свысока,
Награда светлая нам видится в веках.
Оракул бренности роняет взгляд,
На небе звездном подравняв наряд.
Снимаем от усталости доспехи сна,
Война сквозь убеждения земли прошла.
Нетленных знаний путеводная звезда
Твердит о сумасшествии, но ночь светла.
И вера добавляет сгустки пустоты,
Иллюзию возносит к призракам мечты.
Надеемся на будущее в мысленной нужде,
Смерть открывает двери в темноте.
Жизнь перемотана в несчетный раз,
Предскажем снова неземной...

Пророчествуя громогласно
И обличая всё и вся,
Ждать одобрения напрасно
И верить в лучшее нельзя.

В темнице слабый свет зарницы
Осветит низкий потолок,
Чтоб смог в час смертный помолиться
Лишённый голоса пророк

Пред тем, как будет обезглавлен
И на пиру под дикий вой
Царице будет он представлен
Лишь отсечённой головой.

Рассервированное блюдо
Рукою лёгкой палача
Глазами будет лишь подспудно
Иродиаду обличать.

Но даже взляд из глаз застывших
И не закрытых...

Вам, одурманенным попсой,
Дано ль услышать трепет лиры,
И вам фанерные кумиры
Прольют ли нА душу росой
Волшебных звуков искрометье,
Огонь рождающих в сердцах?
Иль вихри злого лихолетья
Навеки поселили страх
В умах доселе грозных россов,
Столь гордых славою отцов?
Среди бесчисленных вопросов
Загадкою для мудрецов
Звучит один: кого боимся?
Пред кем согнулись до земли?
С чьим самовластием миримся?
Пред кем валяемся в пыли?
Добро бы – перед Божьей карой,
В пылу покАянных речей,
Так...

Слух наполнялся и звенел,
Трубя на всю округу,
Что смертный разорвав удел,
Спасли одну подругу.

Спасли, достав из глубины,
Когда она тонула...
А были б рядом ты и ты
Спасали б, иль струхнули?



Звенела летняя жара,
Июлем подогрета.
А нА морЕ была волна,
Без дуновенья ветра.

Шумело море и прибой,
Собою заглушая,
закрыл все звуки, как стеной,
Всем отдыхать мешая.

И гомон, смех и шум, и крик
слилися воедино.
Средь сотен голосов других,
Что...

Он в объятьях зажимает, тело слабое ее.
Плоть божественная тает в лапах дьявольских его.
Совершенной ноготою,беззащитностью души,
просит взять ее с собою
Он же молвит:'Нет,дыши!'
Черный камень безсердечный,
Темных сил слуга,парок
В ледянных объятьях греет
Смертный,маленький цветок.
Если злом его объвеять,
Он его сорвать бы рад,
Только душит и лилеет
Сладкий,нежный аромат.
Зло воистину жестоко,
Нолюбовь всего сильней!
'Пусть цветет она у Бога!'-
Крикнул в небо,царь ночей.