Смерть отступила

Удивительнейший номер
Вспоминаю невзначай,
Как Камо на рельсах помер
По заданью Ильича

Или Сталину в угоду.
Революции рука,
Чтоб концы упрятать в воду,
Убрала боевика.

Ехал на велосипеде
Получить должок с вождя.
Вёл трамвай какой-то педик,
Не сумел из-за дождя

Избежать наезда резко…
Вот такой всех ждал сюрприз -
Кончил жизнь Камо в железках,
Что колёсами звались.

Против лома нет приёма.
Медицине не помог
Возвратить Камо из комы
Болевой его порог.

Изуродовано тело...

Последний вздох больной издал…
Душа, лети же прочь от плоти!
Мир, где ты мучился, страдал
Забудь в счастливом том полёте!

От боли, страха, лжи, невзгод
Лети, мой друг, в прохладе вьюги
Туда, где нет совсем забот,
Не льётся кровь и вечны други;

Губами прикоснись к цветку
Небытия! Как свеж, прохладен:
Утопишь ты свою тоску
В его бездонном аромате…

Не вспоминай же дом, друзей:
ты в омуте, во сне глубоком,
На самом дне: души твоей
Не разглядеть земному оку.

Затевают волки обреченный вой,
И вдали бушует призрачный прибой.
Затихает ива, замолкает пруд,
И луна тоскливо светит в мой приют.
Про зловещий случай в ледяном краю
Ты послушай, брат мой, исповедь мою...
В тот январский месяц, чуть пришла заря,
Отмечал невзгоду жертвенный обряд.
Для меня обратный начался отсчет,
Жизнь моя ниспала, кончился полет.

* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *

Обветшала родная квартира...
Я сижу, про себя отмечаю
Этот день, как ничтожный для...

Дети в подвале играли в гестапо,
Зверски замучен сантехник Потапов,
Дети в подвале играли в фашистов,
Было замучено семь коммунистов.

Электрик Петров и сантехник Потапов,
Один участковый, дантист Эскулапов,
Дружинник один и двое прохожих,
В могиле их кости очень похожи.

Кости от Ромы и глазки от Сашки,
Трусики Людкины, лифчик Наташки,
Два башмака на левую ногу,
Двум костылям, наверно в подмогу.

Следствие долго копалось в подвале,
Столько костей отродясь не видали…

1978...

Я не спешил к себе домой,
Глазел прилежно и тоскливо-
Казнили острою пилой
Большую высохшую иву...

Внутри рычала пустота,
Качались ветки удивлённо-
Слонялся рядом просто так
Олигофрен бессмертный Лёня...

В его загадочной душе
Гарцует праздник ал и зычен-
Хоть надоел он всем уже-
Пейзаж без Лёньки непривычен...

Из трещин выстрелила муть,
Ствол расслоился у развилки-
Явив нам зрелищную жуть-
Присел на мёртвые опилки

И отошедшей кочергой
Проткнуло храброго беднягу,
Пусть и...

Держа за спинами дубинки из бамбука,
Вошли туземцы в хату словно глюки.

Вошли без стука под звуки пука,
Ба-бах из лука и нету Кука.

Короче, нету больше Кука,
Но впредь ему теперь наука.

Короче, помним мы все Кука,
Но вы скажите: был он сукой?

Она его любила и ждала,
Жизнь без него была ей не мила,
Он ласковым и нежным был всегда,
А правды не сказал ей никогда.
Но дело в том, что знала наперёд
Она, что будет, что произойдёт,
Читала мысли, видела судьбу,
Но на любовь наложено табу.
Ей очень тяжело так было жить,
Предателя как можно полюбить?!
Он врал, он причинил ей только боль,
Но вот зачем играл с её судьбой?
Она ушла, её не воротить,
В тени деревьев тихо умирая,
Навеки в нежном сердце сохранить
Смогла любовь так...

Он не подумает о внуках,
Ему нет дела до детей,
И он умрёт в жестоких муках,
Задавлен прессом новостей.

Его не вспомнят добрым словом
Друзья, соседи и враги,
Над ним не разорвут оковы,
Пред ним не вытрут сапоги.

А гроб покинет подоконник,
Его зароют, наконец,
И скажут: «То-то был покойник!..
А стал вдобавок и мертвец».

Убожество, краватей ржавых скрип
Лекарства, вонь обкраденной похлёбки
В углу, забившись съёжился старик
Пытаясь разглядеть знакомую походку

Темно, соседа давече схронили
Морщины, слабая дрожащая рука
-"Соседа навещать не приходили"
Чуть слышно шепчут губы старика

Обида, память мучает виски
Слеза, беззубая виднеется улыбка
Сжимаясь, сердце стонет от тоски
-"Хотелось внуков повидать мне шибко"...

Огни, колёса мерседесов белых
Печаль, рука исколата на треть...
-"Не дай Боже...

Ночкой темной, да безлунной
Я приду к тебе опять,
Буду я с тобой безумной,
В шею, в губы целовать.
Обращусь твоей подругой,
Голос нежный обрету,
Я твоей не буду мукой,
Я печаль твою сотру.
Обнимать меня ты будешь,
Руки загорят огнем,
Все на свете позабудешь
И заснешь ты крепким сном...
А к утру найдет лишь тело
Та, которую любил,
Спросит милая несмело:
"Кто любимого убил?"
Но молчанием осветит
Мертвый блеск твоих очей,
На петле себя повесит
Девушка твоих ночей...