Смертельный

Ночное грозовое извержение Трансцендента,
Как всемогущее сквозное оплодотворение Электричества.
Оно сверкает, оно блещет в небе реактивным полотнищем,
Сплетённым кружевами из горящих ярко - синих молний.

И грозовое пламя яростно трепещет,
Холодный ливень обнажает грязь дорог.
Пустыня мира бесконечна, прозаична,
И лишь один на небе Бог - Грозовой Ток.

Там, в сферах туч, пронзённых блеском глаз богини
Мелькают тени ясноглазые с рогами колдовскими,
Это седые и отвергнутые странники...

Вот так жизнь!
Угли-трупы в жаровне-стране!
Русские окружены!
Мне ещё не везло так на этой войне,
Это везение Сатаны!

Они никуда не уйдут,
Это деликатес жизни!
Я вырос не в городском саду
И теперь говорю с укоризной:
Опротивело язвительное жженье,
Этот деланный декрет о мире!
Те, кто ищут вдохновенья,
Не кочуют по квартирам.
В нашем плену, как после диетолога —
Холодное, голодное забвение.
Некоторых мы тащим волоком
На суд шариата и на погребение.
На войне жестокие забавы
И...

Почти что «пантерами» вмятый
Под Курском в окопный плетень -
Он выжил... И вот - сорок пятый:
Цветёт под Берлином сирень.

Ах, ночка - не ночь, а весенний алмаз!
Красивы огни эрликоновых трасс!
Все трассеры мимо удачливых нас...
Последняя вьюга,
Смертельная вьюга...
Без нежной подруги докручивай вальс,
Солдатская юность! речитатив
Солдатская юность - на
Раз-два-три, раз-два-три, раз.

Веруй, душа,
В светлую юность по-русски:
Вальс с ППШ -
Раз-два-три, раз - по-пластунски...

... а вы видели, как люди
Превращаются в небесных созданий?
Как безжалостно рвутся крылья наружу
Сквозь спину, уставшую от истязаний?
… и лишь в глазах можно прочесть,
Что они их сами себе причиняли…

*** ** * ** *** ** ** ** *** *** ** **

Ночь, прости, но если бы мог –
Я убил бы тебя без колебаний.
Тут нет ничьей вины, просто я
Уже обезумел от его страданий…
Знаю, ты не хочешь каждый раз
Вцепляться мне в плечи своими когтями,
Но… лишь только стемнеет –
Как он снова исчезает...

В мастерской
Запах красок и глины,
И разбросаны по полу кисти,
И разбитых скульптур руины,
И в открытые окна листья
Залетают с опавшего сада,
Растворяясь в полотнах пейзажей,
И сухая лоза винограда
Тлеет в печке,
Измазанной сажей.

В грязной робе,
Смертельно уставший,
Старый мастер лежит на кушетке.
Глухо треснул
Стакан упавший,
Две синицы щебечут в клетке.
Где-то
Музыка тихо играет,
А в избушке
Среди паутины
Старый мастер глаза закрывает,
И вокруг
Оживают картины...

У меня – всё меньше сил на жизнь:
У меня – всё больше веры в Бога.
***
Верить в Бога – верить в воскресенье,
Верить в воскресение своё!
***
Ты меня Собою воскрешаешь
От смертельной жизни без Тебя!
***
Я воскресну, Господи, с Тобою
Лишь когда я без Тебя умру!
***
Снова побеждаешь Ты меня,
Чтобы снова я в Тебя поверил!
***
Я устал противиться Тебе
Самой крайнею усталостью – смертельной!
***
В сотый раз Ты победил меня,
Чтобы я – в Твою поверил силу!
***
Ты...

Голод оттачивает обоняние.
Септаккорды весенней воды
импровизируют
с нервами, сексом и алкоголем,
в сотнях редакциях сердца.
Больше, больше заборов,
чтобы пройти насквозь!

Красиво, но бесполезно,
примеряя смертельную дозу
перед кривым зеркалом,
кто-то громко тоскует
о карьере великого странника.

Стихи, для чтения про себя,
как последнее детство,
возвращаются
к, заслушанному до дыр,
берегу моря.
Опускаясь на дно,
между водорослей проводов и тел,
последнее слово...

Я рисую на боговой темноте певуче чёрным….
Пытка - мне ль присягать тебе утонченной?!
И писать как удар хлыста, целовать как укус пчелиный,
Забирая твои уста ночью длинной.
Так смертельно как всё на земле – обжигать словами…
Позволяя дышать тебе obscurite fatale …
Упиваясь твоим плечом с ликом лилий,
Вены дрогнут так горячо… остуди их.
И ударами губ и кнута дегустировать тело,
Разливая «Veuve Clicquot» леденелый








*Veuve Clicquot (фр.) - Вдова Клико шампанское вино и ТМ...

В моих ноздрях войны не проходящий смрад
Горящей плоти в струях огнеметов,
Дух крови, пороха, погибших тлен солдат,
Гарь камня на Зееловских высотах,

Дурман гниения смертельных ран,
Осоки запах Ржевского болота,
Суровый аромат наркомовских ста грамм,
Перед рывком в атаку из окопа.

Я вижу всё - Демянск, Вазузу, Сталинград
И пот, и кровь в стремлении к Победе,
И наш надрывный, тяжкий, жуткий ход назад,
И шаг вперед, которым каждый бредил.

Бои в котле, в тылу врага – кромешный...

Через тысячи лет одиночества,
Задолго до твоего рождения, я знал - есть ты...

Смертельная любовь - Так ты однажды назвала нас...
«Слышишь ли ты меня?» - нежное неранимо шепчу я твоей крови...
Я буду целовать твое дыхание...
Я буду лечить твою тоску, когда она, отвернувшись к стене, тихо плачет.
Сквозь воспаленные глаза всех бессонниц, что я провел без тебя.
Пить тебя от небес до плеч. Сплетённые из пальцев и тел,
Из разных снов друг о друге, впитывая прикосновение
На пике абсолютной...