Служители народа

Ну, что за дело мне до этих «звёзд»,
Служителей бесстыдству и порокам?
Себя считают звёздами всерьёз,
Людей – канализационным стоком.

Приняв наркотики, с подмостков матерясь,
Почти нагие прыгают и воют.
Смотря на это, Преисподней Князь
Себе глаза закрыл своей рукою.

Он почитатель чистой красоты,
Он покровитель вечному искусству.
Какую красоту в мир этот ты
Несёшь, чтоб очищались ею чувства?

У люцифера множество личин,
Он «Свет Несущий», так же «Инквизитор».
И у него в запасе...

Воздвигнут был во славу Бога,
И не найти, пожалуй, слога,
Чтоб описать мне как тогда,
Сияли златом купола.
Как по холмам в тиши печальной,
Распространял повсюду он,
Колоколов призыв кристальный,
Хрустально - чистый, добрый звон.

Пред ним персты втройне слагали,
Крестились вдоль и поперек,
Порой с печалью провожали
Обитый тканью мрачный гроб.

Весной, над строгими крестами,
Кружили черные грачи,
На пасху, шумными рядами,
К нему сходились куличи.
Попы здесь ладаны курили...

Через пару минут я забуду начало строфы
И никто не уловит подмены в конечном варианте.
Эксгумацией трупа займётся потом некрофил
И разложит по полочкам прах императорских мантий.

Аккуратно, с опаскою распеленает меня,
Чтоб не вызвать распад окончательный зыбкой структуры.
Когда с мумии схлынет тугая забвенья броня,
Развернутся дебаты вокруг моей хрупкой натуры.

Издевательством будет решение не замечать
Мои тонкие сборники дерзости в толстых журналах.
Пожалеет потомок...

"Да, люди, вы создания чудные,
Меня вы проклинаете, но сами же такие,
Вы чтите бога только вслух,
С проклятьями меня упомянув.
Но вы не видите всей правды,
Что жажадите греха/ и в этом вы забавны,
Хотите плотских утешений,
Для тела праздника мгновений.
Чтож забываете тогда о Боге,
Оставив добродетель на пороге.
Вы алчны, жадны и грубы,
В вас злость кипит за ваши судьбы,
Вам кажется, что путь ваш труден,
Терпенья не хватает терпеть решенья судей.
Так кто же вы - смиренные служители...

Ах, сколько раз меня сжигали на костре!
За блажь и маловерие, конечно!
Ведь в Бога верить нужно так,
чтобы служитель церкви ел орешки.

А я, опять, из пепла воскресая,
после буйства души, ветром гонимая,
в глаза опять смотрю, и заявляю нагло:
пожалуйста, идите на свет, любимые.

Flood-tide below me! I see you face to face!
Clouds of the west – sun there half of hour high –
I see you also face to face.

Crowds of men and women attired in the usual costumes, how curious you are to me!
On the ferry-boats the hundreds and hundreds that cross , returning home,, are more curious to me than you suppose,
And you that shell cross from shore to shore years hence are more to me, and more in my meditations, that you might suppose.

2

The impalpable sustenance of me from...

по следам творчества



Солнце встало в тверди ясной, покато стелятся лучи,
Сонм окончился прекрасный, на груди земной следы:
Так, витает путеводный поэт-служитель, он в пути
Выбор делает свободный, решает - с кем, куда идти.
Выбран полюс преподобный, прародитель - оцени,
Возможно он и безысходный, надо ж до него дойти.
Шаг отмерен быстроходный, дорогой миновал алчбы,
Итог виднеется походный, каноны праведной судьбы…

Сеет разум в них нетленный, мир покаянья и любви,
Он...

Тома библиотек покрыты серой пылью,
Под тяжестью каркасы стеллажей трещат,
Служители архивов сонно и уныло
Людскую мудрость сторожат.
Страниц написано уж более, чем нужно
Но лучше стало ль жить нам оттого,
Что мудрость книжную натужно
Мы в память вдалбливали батогом.
Книги важны, здесь спора быть не может,
Важны, как память, как помощь для труда,
Но тот вовек не будет мудрым, кто не вложит
В тиши рождённой мудрости туда.
Трудиться и стяжать святое вдохновенье,
Что здесь, что рядом...

Бьются волны ночные о черный пустынный причал.
Кофе наспех. Закрытые окна и краны. И - вышел.
Мне под ноги бросался и что-то невнятно кричал
Пьяный ветер, со скользкой и мокрой сорвавшийся крыши…

Я так долго здесь прожил, так долго смотрел из окна,
Что дожди и метели смешались с полуденным солнцем.
Бах, Моне и Чурленис, БГ и Пинк Флойда «Стена»,
Мир, янтарный и терпкий… И выпит до самого донца.

…Мир, который мы знаем, похоже, подходит к концу.
Расставанье с ним, как и с прошлым, увы...

Художник неразмятых кистей,
Чьих красок непотрачен груз,
Ты хочешь благородных истин?..
Ты ищешь сверхвысоких чувств?..

В Машине Жизни, муз служитель,
Есть светотень и полумрак,
И механизм - уничтожитель
Надменных мыслей и бумаг.

Ты, верно, хочешь след оставить
Своим потомкам, на века.
Смотри – вот ярче всякой яви,
Цивилизация Песка.

Печали, радости и горя
Здесь след оставил человек…
Песок красив… как шепот моря...
И вечно юн как первый снег...

Вновь голоса елен и цинтий...