Слухала

Где деньга кипит большая…
Там жизнь не очень дорогая.
Кто там дорогу перешел…
На тот свет он отошел.
Как в Центробанке получилось…
Беда огромная случилась.
Украинцы не бомбили,
А вот троих там завалили.
Да четвёртый сам убийца…
Был как вроде не кровопийца.
Не плохую должность занимал…
В финансах вроде не страдал.
Троих сотрудников завалил…
На себя руки наложил.
Пусть земля им будет пухом,
А земля полнится слухом.
Где большие деньги крутят…
Глядишь кого-то, да! Загубят.

Москва...

Бескрайняя морская гладь великого Байкала
Темнеет синевой вдали сливаясь с небесами.
И лишь тумана дымка разделяет их чуть-чуть
И тоненькая нить туманно-сизых облаков.

Синеву прекрасных и могущественных вод Байкала
Величественно горы сторожат. Горы, стремятся ввысь
К небесным сизым облакам и золотому солнцу
С серебряным оттенком сизых облаков…

Величественные горы на берегу Байкальском
Чудесною осеннею порой особенно прекрасны…
Они пестреют перецветом красок осенне-дивных...

Нельзя купить любовь,взять напрокат,
Или забросить Просто в дальний угол,
В ней грома мощь, в ней молнии разряд
И зов сердец не уловимый слухом.

Ее простор- могучий океан,
Где собрались навеки воедино -
Добро и нежность жажда и обман
И ненависть, когда необходимо

С любовью их один лишь только шаг
Порою отделяет друг от друга,
Сегодня кто-то для кого-то злейший враг,
А год назад любимым был, супругом.

Или девчонки в пылкости интриг,
Совсем погрязли тихо утопая,
В любви к...

Коснётся солнце
западного склона,
будто по струнам
проведёт рукой душа,
и Млечный Путь
затянет небо илом.
Твой слух доверится
свирели февраля,
и упадёт в метель,
как листья в воду.
Там,
за причалом городских огней –
бесцветная лампадка дня
безмолвно догорает.
Там,
где никто уже не ждёт –
над белым полем
просыпается луна,
и снег молчит,
как тени над могилой.
И сквозь бессонницу дороги,
сквозь столетья –
ночь освещает жемчуг серебром,
пустыней дышит ветер,
след теряя...

Молиться всем нам надо так порой
Чтоб обрести душе нашей покой
Молитву отче нашему возносим,
Прощения и мира на земле мы просим.

Все грешники раскаявшись по слуху
Свои молитвы господу пошлют,
Отцу и Сыну, и Святому духу,
Благим их в царство Бога будет путь.

Я тоже не святой, и страшно грешен,
И я свою молитву Отцу небесному направил,
Ибо в душе и в сердце очень не утешен,
Чтоб Он без милости своей, меня бы не оставил.

Он Сына Своего дал всем нам в утешенье,
И от грехов...

Я первокурсниц, обожаю!
Какая прыть, каков напор!
Какие чудные познааанья,
Скрывает юной девы взор.

И я, как пионэр отменный,
Готов всегда, готов везде!
Отбросив опусы, мгновенно,
И сбросив чтой-то (ха!) неприменно,
Лететь к таинственной звезде.

Но, ё-пэрэстэ мать! Какая ж нескладуха!
Какая гнууусная ирония богов.
Все чаще легкое: "хи - хи", доносится до слуха,
Когда на подвиги, мой Росинант готов.

Всё! Ухожу! К едрени фени палки.
И ёлки на хрен, тоже. Все в чулан!
Удел...

…Ну и вот: вернулся, слава Богу,
Ничего не сделалось со мной.
Жёсткую плацкартную дорогу,
Как и ночь, оставил за спиной.

Не печальтесь, что вы в самом деле,
К родине вернулся дорогой.
Шрамы на душе, как и на теле,
Все перебинтованы судьбой.

Дождь рассветный выбивает точки,
Ветерок выказывает злость…
Слухи, многоточья, шепоточки,
Как в моё отсутствие жилось?

Не набиты золотом карманы,
Пыль в глаза летит из-под строки.
Как там поживают графоманы,
Как пекутся бойкие стихи...

- Осень затянула, как петлю на горле,
Дождик моросящий да густой туман…
Жизнь была замешана на крови и горе,
Не отягощал мне лишний грош карман.

- Нищета, чужбина, но осталась совесть,
Присягал – на веру, присягал – на честь…
К Бресту отправлялся очень долгий поезд,
Родина, Россия – вой стоял окрест.

- До тоски закрутят слёзы сострадания,
Жалость многократная к самому себе…
Жаль, что не отыщется этому названия,
Уместилось с горечью всё в одной судьбе.

- Облака тяжёлые, как...

Приподнятый, радостный дух,
Прозрачная осень вселила,
Как праздник, она подарила
Особые зренье и слух.
Увидеть предмет изнутри,
Услышать благие порывы
И в эти мгновенья счастливо
Ответные чувства найти.
Не каждому это дано,
Явилось – сочти за удачу.
Пусть контуром дождь обозначит
Негаснущий свет и окно.
Там тихо, квартира чиста,
И лампа горит вполнакала.
А вечер осенний устало
Скользит, как по глади листа.
1990г.

Да, огненность Твоих начал доступна для немногих,
Испытанных и преданных сути.
Их слух открыт лишь Вечному, и слепы они для мира мнимого.
Вселенские же токи их наполняют и сжигают кожу,
они незащищенны и всею наготой души на истин крест встают.
Им безразличен внешний мир и не в быту их якорь брошен.
Они по бытию идут, как по канату, выходят за пределы формы,
пренебрегают плотью и сбрасывают время со счетов.
И из пространства ускользают в Бесконечность.

Но кто они? – неразложимый...