Слуга сатаны

На Восточной да, на стороночке,
Жил я счастливо, пел о солнышке.
Только ворог злой, пятном меченый,
Власть над жизнью взял, всё калеча в ней.

Левым было что, стало правым вдруг,
И распался мир, на господ и слуг.
Не в честИ теперь, в мире этом Честь,
Людьми правит в нём, жадность, подкуп, лесть.

Обнищал народ, дельцы правят им,
Денег кулаком, да расчётом злым.
И везде война, и везде раззор,
Всюду склокою, меж людьми стал спор.

Знать разгневался, Бог на нас — людей,
За грехи нам...

Терзаясь, мучаясь, страдая,
Живу в России полувек.
Видны мне ныне двери рая,
Которых грешный человек

Узреть воистину не сможет.
А мне – открыты те врата.
Диавол Русь не превозможет,
Она пред Господом свята.

Свята в кровавых лихолетьях,
Когда теснили нас враги,
Стремяся саблею и плетью
Отринуть от Христа. Не лги,

Лукавый порожденец века,
Что Русь не верует в Христа!
Всяк атеист душой – калека
И несвятая простота.

А впрочем, есть ли смысл гутарить
О Боге с дьяволом? Рискни...

Так расскажи, что видел там, как обманул, откр-
ыл «сезам» и цербера обвёл, (печально), нель-
зя доверить и ему, охрану, трёх голов уж мало и
хвост змеиный и оскала...
(- Не хватит вам/нам)?
- Он сын тифона и ехидны, аида, он слуга и ваш,
чтоб покорить, возобладать...
- И не пущать?
- Короче склифосовский, - молвил вася
пиит ты или на сносях, владелец самобранки
слов, вот сеть, а вот её улов?

Нашумелись?
Теперь бы покоя,
Да уснуть на прохладном полу.
В благодатное время «застоя»
Радиола хрипела в углу.
За два поля,
За три огорода,
От скрипучей калитки до звёзд
Я считался слугою народа,
И видать до него не дорос.
Но не шибко об этом печалясь,
Не валился в слезах на кровать.
Если молодость в самом начале,
Так о чём же ещё горевать?
Были ночи звончее, чем песни,
И цветы и созвездья дарил
Первой встречной,
Как будто невесте,
А какие слова говорил!
Как умел заговаривать...

Умолю я Господа да и всех святителей,
Чтоб не осуждали впредь дерзостного мя.
Зрил я в девяностые, как Христа Спасителя
Низвергали блудники в адополымя.

У народа бедного отобрав питание,
У вдовы и сИроты отобрав паёк,
Слуги сатанинские, сотворив возстание,
Храм в Москве построили – адский огонёк.

Был тот храм Отчизною истинно построенный
В величанье Господа много лет назад.
Благодарной паствою, Господом настроенной,
За победу славную Бога и солдат

Над Европой вражеской...

Эй, славяне, вы - народ
Или просто нищий сброд?
Может вы с ума сошли?
К рабству заново пришли?

Англосаксы вами правят!
На колени всех вас ставят!
За копеечку "дурашку",
За зелёную бумажку!

Слуги вы или народ?
В рабстве стонет древний род!
Что вы сделали с собой?
Вас ведут всех на убой!

Русь вы продали врагу,
Потеряли честь свою!
Под дурманом черной лжи
Превратились все в "пажи"?

Сдались просто все врагу,
На кровавую беду?
Или есть ещё герои,
Чтоб спасти свою страну...

Ждёт в конце всех путей,
Долгожданный покой,
Снимут латы, усталые воины.
И рабов и царей,
Смерть сравняет собой,
Отдохнут, те что здесь обездолены.

А за ними вослед,
Идёт, чтобы в нём дать,
Иль хозяев, иль слуг.
В мир, что солнцем согрет,
Людей новая рать,
И... — замкнётся вновь круг

На господ и рабов
На охотников-жертв,
Небо делит людей.
И по воле Богов,
Под землёй живёт червь,
И питается ей.

У всего есть предел,
И нет вечных границ,
И устанет и сильный когда-то.
И...

Корабль тонет. Стонут рыбаки
И гибнут в ледяных объятьях смерти.
И в сатанинской этой круговерти
Им не спастись от страха и тоски.

Известно им, что помощь не придёт,
Как некогда к подводникам погибшим (1).
Как нелегко себя причислить к БЫВШИМ
И ВДРУГ УШЕДШИМ! Траурный исход

Определили алчные хапуги,
Хозяева поруганной страны.
Им ГРАЖДАНЕ России не нужны,
Потребны только лишь РАБЫ И СЛУГИ.

А эту чернь не жаль и потопить:
Наймут иных средь нищего народа!
Такая вот паскудная...

Уходит жизнь, вмещаясь вся в секунду,
И прошлым став, в нём тает как туман.
И я второй раз, в мире жить не буду,
На всё один, судьбою шанс был дан.

Ах как прекрасен, мир и жизнь в нём всё же,
Сквозь тучи, солнца лучик, пошлёт свет.
А память душу, снова растревожит,
Картинкой дней, давно минувших лет.

И вспомню вновь дни прошлые, былое,
Тогда всё ж меньше, было зла вокруг.
Мы жили, светлый мир, для мира строя,
И не делилилсь, на господ и слуг.

Калейдоскопом, ярким дни мне были...

На его фреске, нарисовал себя, в феске/
шляпы, фуражки, (чернослива смятения),
(ляжки), концентрация, забвение, мысли,
слов, это и был его последний улов, поте-
ря, без снов и глюков, скучал, в обществе
маленьких муков, гласных, перелив, их
пены, или плена, забыл, утра россыпь или
росы поступь, не моргнув ни разу, весел-
ясь, застыл, так и умер, (зараза), князь,
своей пустоты), (наверное выбрал все св
ои квоты), или не было, или не осталось
больше у него сил, трагедия/радость...