Словно отшумевшие деревья

01.А.С.ПУШКИН.
ОНА ЗВАЛАСЯ РЯБОЮ

Она звалася Рябою,
Снесла она яйцо.
Старик смеялся с бабою,
Им очень повезло.

Стучали, сильно били ли,
Но спали лишь с лица.
Задачу не осилили:
Не треснули яйца.

В такой вот ситуации,
Дубровский мог помочь.
Но мышь, для информации,
Разбила, ноги прочь.

А Ряба—эта курица,
Сказала: "Вас спасу!
Зря дед сейчас волнуется,
Вам новое снесу.

Но только вот: обычное,
Там вовсе злата нет.
Еда, весьма приличная
На славненький обед...

Солнце ясное упало,
Между гор за горизонт.
И темно вдруг в мире стало,
И стал чёрным небосвод.

А меж туч луны лик жёлтый,
Смотрит словно глаз небес.
Кричит где-то сыч болотный,
Затаился мрачный лес.

Меж деревьями ночные,
Бродят страхи в тишине.
Ликом тёмные, пустые,
Словно монстры в страшном сне.

Даже леший страхов жути,
Не сумев преодолеть,
Под рябины скрылся кустик,
Чтобы в мрак их не глядеть.

Страхи — плод людских фантазий,
И из их кошмарных снов.
Они в лес пришли...

Как расти под деревьями?
– мирно.

Как идти под деревьями?
– ровно.

Как заснуть под деревьями?
– тихо.

Как же жить под деревьями?
– вечно.

Бог землю сотворил и создал твердь.
На день седьмой почил Господь без дела,
И было любо-дорого смотреть,
Как воинство чирикало и пело.

***

(Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый...

Авимелех, от матери рабыни
Сын Гедеона, без особых прав,
Для храбрости на грудь грамм двести принял
И речь толкнул, братьёв-рабов собрав:

«Пора с моей роднёю разобраться:
От Гедеона сын я не один,
Их семьдесят. Чем всем им подчиняться,
Пусть буду я над вами господин.

Внушите жителям Сихема срочно:
Чтоб иго испытать им не пришлось,
Пусть властные дадут мне полномочья,
И помните, я ваша плоть и кость,

Страны Сихемской стану повелитель.
С аристократии не жди добра»…
На обещанья...

Жил, был карандаш за столом.
Он рисовал, чертил, писал.
И все так было красиво.
За ним следила ветка через окно.
Глядела и завидовала с дерева.
На ней росло много листочков.
Но вот пришла осень, они пожелтели.
И с дерева все облетели.
Решила тогда веточка стать карандашом.
Отломалась от своего дерева.
Заточилась на станке наждаком.
Стала, ну копия карандашом, даже красивее.
Но, увы, стержня нет.
Писать, рисовать не может.
Подкрасилась веточка краской.
И стала в руках красивой...

За окном мне шепчет ветер,
Отрясая с деревьев листву:
«Он тебя не вчера заметил,
Он тебя вспоминал не одну.

Знаю я, видел летая,
Как смеялся он невпопад.
С ним была другая,
У нее волосы – листопад.

Он гулял с ней и говорил:
«Какая осень дивная!
Я никого так не любил,
Ты одна мне милая…»

Замахнулась я на ветер,
Он ударил по окну.
«Он тебя не вчера заметил,
Он тебя вспоминал не одну.

Он гулял вчера с другою
И говорил ей невпопад:
«От тебя любви не скрою,
Посмотри на...

Дикая яблоня в цвету...
Горькие травы и жаркий песок собирает для икон и риз...
Шепчут губы обожженные солнцем...
Сердце её в белом цветении...
Ночи её в холоде страшном...
Пища её в тишине, что когда-то была забвением,
Убивала убивающих бесстрашием.
Слово её злаком падает в небо...
Вечные тени ей стелют дорогу уставшей...
Там, где блудница стоит на коленях...
Не пред людьми, а перед Богом.
Голод и жажда...боль исступления...
Смиренное ложе на досках познания...
Что вам в ней...

Осколок солнца смутно светит,
Стремясь за облако уйти.
Метёт асфальт усталый ветер,
Катя бумажек конфетти.
Трава, уснувшая от зноя,
Желтеет спутанной косой.
Искрящей тёмною грядою
Нависли тучи над землёй.
Припомнив ливни, словно небыль,
Сомкнув иссохшие ряды,
Деревья тянут ветви к небу,
Прося о свежести воды.
Крещендо первых капель гулких
Прохожих гонит по домам.
Встряхнув дворы и переулки,
Ударил гром по небесам!
Обвал дождя, в витках тумана,
Сбивает с мира пыли тень.
Ручьев...

Поземка вновь летает под ногами,
Морозный ветер просится в лицо,
Так медленно зима идет, шагами
Ее насквозь пронизано кольцо,
Оно еще зовется горизонтом.
Деревья принимают первый бой,
Они остыли и не знают толком,
Какой мороз назначен им судьбой.

Метет поземка розами асфальта,
Мельчайший снег вихрится и шалит,
Сегодня ему выпали все фанты,
Сегодня он с морозом словно слит.