Словно крепость

Под Вашим присмотром сыграл ЦМР много пьес.
Почти двадцать лет исполняли Вы роль первой скрипки.
Галина Ивановна, помним мы ваши улыбки.
Они, словно солнца, нам путь освещали с небес.

Пусть честно играя, порою, вы были строги,
Но Ваших мелодий звучат до сих пор переливы.
Вы к хору щедры своему и всегда справедливы,
А кто-то боялся, и зря Вашей лёгкой руки.

Сегодня на сцене немало бездарных певцов.
Скучают без Ваших мелодий в порту самолёты.
И музыке новой внимать никакой нет охоты...

Как ветер в жизни ты моей,
То ураганом пронесёшся,
То кружишь словно суховей,
А то так нежно обовьёшся.

Ласкаешь бризом ты меня,
Твои прикосновенья сладки,
То треплешь волосы, а я
С тобой играю словно в прятки.

Чуть спрячусь, а бегу потом
К тебе на встречу, словно к ветру,
Догнав, закружишь и лицо
Мне поцелуешь, скажешь: "Летом

Я от жары прохладу дам,
Зимою тучи разгоню я,
И не позволю я ветрам,
Сыграть с тобою шутку злую".

Любимый мой, я трепещу
И жду тебя я непрестанно...

Лепестки белых роз...
Нежные... нежные.
Словно слёзы невинные...
Лепестки... белоснежные.

Сердце влюблённое...
Нежное... нежное.
Бьётся тихо в груди...
Словно море безбрежное.

Сколько ласковых слов...
Трепетных... нежных.
Это всё от любви...
От любви безмятежной.

Лепестки белых роз...
Трепетно-нежные.
И любовь в моём сердце...
Словно море безбрежное.

Лариса М.

Блики на льдине окна –
словно вечерние ангелы бьются в агонии фар.
Да что им здесь делать, ангелам,
детям небесных кремовых вотчин,
гарью позорить снежные крылья,
когда встал
пробкой сплошной городской разлив,
когда за ночью
следует ночь, еще темней
карьерным наростом
(немые погосты
и те поживей,
чем вешалки, стулья в мыли)
Да что им здесь делать,
а нет, все-таки, есть что,
и это что, найти, удержать, размножить бы…
Если бы верить, но веры –
кот наплакал, хлебные крошки
для...

Посмотри-ка, стрекоза
Безупречно хороша,
Крылышки прозрачные,
Длинные, изящные,
С удивительным узором
Столь неуловимым взору.
И летит, как вертолетик,
Все на месте: глазки, ротик,
Тоненькое брюшко,
Гладкая макушка,
Легкая, как перышко,
Вся в сиянье солнышка,
Крылышками машет –
Не летит, а пляшет.
Тихо застывает,
Дребезжит, играет
В многоцветье сада,
В солнечных нарядах.
Трудится, родная,
Часто без подружек
И порой похожа
На игривый лучик,
Мостится к цветочку
Словно на...

Тают под солнцем, тают снега.
Тают — и слякоть, и грязь в мире всюду.
В речке от талой воды берега,
Дальше опять, друг от друга чуть будут.

Нынче погода, сошла знать с ума:
Нам в декабре подарила дожди!
Белую шубу снимает зима,
Словно её дни уже позади.

Ночью мороз — с неба падает снег,
Днём — дождь его в ручейки превращает.
К речке они устремляют свой бег,
Словно весной в ней вода прибывает.

Мир под себя подгонял человек,
Лес вырубал и путь рек изменял.
И вот теперь в...

Когда-то у меня были крылья, да, я точно помню, как опираясь на воздух,
раскуренный сахарной черемухой, несся беглой искрящейся музыкой
сквозь рябиновую кровь солнца и набухающие гроздья садов –
словно ожившие пассажи Рахманинова, словно магия тонов с картин Тёрнера –
они были вырезаны ветром пунцовых роз и приставлены невесомой прозрачной ношей
за моей спиной, а потом, спрятаны от меня, пока я не научусь
страдать и любить, как в последний раз, пока любовь –
не станет единственной...

Все быстрей ускоряется наше сознание,
Все быстрей ускоряется времени шаг.
Как у псов развивается пик обоняния,
Словно химии лакмус,фиксируем брак.

Закипают мозги от подач ясновидящих,
Грянет акт отмщения за потерянный рай.
Создавая оружие воздействий психических,
Контролируя жизнь человеческих стай.

Отмечает синоптик аномалии погоды,
Сумасшествие природы шифрует прогноз.
В январе подают нам весенние ноты,
Заменяя подснежники запахом роз.

Все метается в крайность,словно зла...

Он, в ласковую паутину слов,
Ее запутал словно в кокон,
Словами на дарил цветов,
И целовал упрямый локон!

И наша дева поплыла....
По волнам грез своих мечтаний,
Собою любовалась в зеркала,
Не ждала от него страданий!

Напрасно верить всем словам,
Любить ушами, а не сердцем...
Речами мир к твоим ногам...
Положит словно словно герцог...

Слова легки, как тополиный пух...

А не болтаться ль иным, на берёзах,
коль Революция грохнет сих, в буре?!
Ветер-сподвижник, в их странности позах,
лишь колыханием, да к каждой фигуре,
в коих надежды, желания, вопросы
сгинут, в мгновения с жизнью разрыва...
Души погибших ( Не вы ль, Альбатросы? ),
уж не летать вам в мечтаниях порыва,
иль не порхать, словно бабочки, роем...
Счёт недовольных, кошмар увеличит...
Спесь равнозначна болячке, аж с гноем.
Стоит лечить ли? - Ведь мрак обезличит...
Может не надо и смерти...