Слепить

Я Духом Вырос ВЫше, чем Здесь Нужно
Но как Мне Грустно, Видеть Глубину
Души Порока, что Кричит НатУжно
И Мира Тлен, и Горькую Судьбу

Живя в Долине Тихой, у ПодНОЖья
Высоких Гор и Светлой Синевы
Ты Сохранен от Ветра - Властью Божьей
Но, Ввысь Стремятся Все Твои Мечты

Вихрь ПереМЕН, НещАдно ТрЕплет - Время
И Жизнь от Тела, ЧАСТо - ОтстаЁт
В Безумной Гонке Каменное Племя
ЕГО Бросает Вниз, и - Шанс Даёт
Все ОтмеНИТЬ, с РожДЕНЬем - НОвым
ОДУМАвшись, ОСТАТЬСЯ ТАМ! - ВНИЗУ!!
Но Сердце...

Не обижайте Ангелов своих неверием.
Не закрывайте перед ними двери…
Им нелегко через металл сердец добраться.
До запертой души не достучаться…
Как часто мы, их ветреные дети,
Несемся, позабыв про всё на свете,
Сердца - в осколки, в клочья ваты - души,
Не ведая, не глядя, не дослушав,
Закрыв глаза, заткнув покрепче уши.
Как часто Ангелов своих мы глушим...
Зато какое море самомнения,
Гордыни, спеси, страхов, раздражения
Мы выпиваем, как бокал вина…
И вот уже вином тем жизнь...

свирепствует кали-юга
зверская эра презренья
в голове господа – ад
сотканный из колючей проволоки
воспаленных нервов
мир ужаса
взрывающихся шоковых ассоциаций
вызывающих дрожь от прикосновений
костяных пальцев невидимок
вдруг быстро отдернутых обратно
в угрожающую темноту перво-хаоса
леденеет от страха психея
и молится молится молится
распластавшись на коленях
на дне черного одиночества


в скрипучие двери разорения
въезжает осень на ржавом кадиллаке
не отражаясь в смятых...

Как просто быть счастливым и успешным,
Как просто жить красиво и неспешно,
Без лишних слов, сомнений и упреков,
Без суеты и без давленья рока,
Не бедно, не страшась, не одиноко.
Но, Бог мой, как порой убого
Себе рисуем в мыслях вексель-чек...
К оплате предъявляем: «Человек»…
Кусает в кровь обветренные губы,
Себя безжалостно и слепо губит,
Давясь гордыней, ревностью и злостью,
Застрявшей в горле жадной рыбьей костью.
Заматывая в саван скуки день,
Душой дряхлеет, словно...

Почти на ощупь осязаю
Я тело площади красивой,
Потрогать, право, не решаюсь,
Вдохну, пожалуй, для прилива
Страстей, по мне, совсем, уж, чуждых,
Мой пальчик мозга в напряженьи,
Я не слепой, но мне не трудно,
С тобой созреть до вдохновенья.

Вечный смысл
Но посланцем богов иль птенцом из гнезда унесется к земле яркой нитью мечта.
Ты ее отыщи, ты ее подбери и любимым мечту как себя подари!
Защемит за ребром. Светел, короток путь. Не успеешь вздохнуть, не успеешь моргнуть.
А мечта снова по небу книзу летит, в ней надежда твоя, светлой нитью блестит.
Кто отыщет ее и сумеет поднять, суждено тому душу твою восприять.
Станет явью мечта… Но забыт первый свет, что мечтой заблудился меж звезд и планет.
Что жил также как ты и, страдая...

пепел сгоревших кораблей,
хрутальные осколки сказки.
засовы сбитые с дверей,
и резко сорванные маски.
руины всех воздушных замков.
тень глупой грёзы, сбитой влёт
слепая вера наизнанку,
и правда-задом на перёд.
так избран путь, но дан обет.
ярка звезда над головой.
назад давно дороги нет.
я принимаю бой.

шаолинь виртуала
с самого утра маханье шестом
слепой десятипальцевый


* * *
такой кнопки нет
чтобы так просто выйти
клади сердце на весы


* * *
остаются без ответа
чьи-то мольбы
живущие в нас


* * *
стоп-кран сорван
дальше - обрыв
на последнем витке
ускоритель


* * *
сотни чаинок
вращаются в чашке
горячего чая


* * *
в петербурге тянется
бесконечная японская осень
сакэ дождя


* * *
словно с другой планеты
долетела осень и до нас
накрыла город...

А мы поём вопреки войне,
Словами ставя заслон снарядам.
А мы поём вопреки стране,
Смотрящей в прошлое мрачным взглядом.

Сплетаем строки наивных рифм,
Упрямо веря в Любовь и сказки…
А каравеллу несёт на риф,
А паруса заалели не в краске.

Но мы, как прежде, слепы Мечтой,
От слёз, что данная сказка – не наша,
Но мы – израненной всей душой –
навечно помним, что – Made in Russia…
И сохраняем бронёй стихов,
Непрочной вязью словес кольчуги –
Свою всемОгущую любовь.
Усиленную...

Пьесу в театре абсурда давали,
С глупым названием «Бухты-барахты».
Роли заглавные воры играли,
В роли массовки – рабочие шахты.

Совести роль поручили актрисе,
С пышною грудью и красным лицом.
Часто бодун её звал за кулисы
Опохмелиться дешёвым винцом.

Правду играла слепая старуха.
Вовсе без реплик была её роль.
Платье старухи заметно иструхло
Дыры с годами проела в нём моль.

Подлость, одетую сверхэлегантно,
Прима театра абсурда играла.
Публика «Браво!» кричала из...