Слепая лошадь

-- Калики перехожие --

.
Калики перехожие,
судьбою непохожие,
одной верёвкой мечены,
тропой единой венчаны.
*
Слепому оку данные –
забыты, первозданные,
сокрытые печалями –
все тайны изначальные.
Им мира запылённые
не вИдны краски томные,
несут свой крест дорогами,
лесами и болотами.
Души смиренность кроткая
предсмертная безропотна:
крестом на поле высится
и камнем в омут близится.
*
Веками ходим, глупые,
пред смертью дар зовущие,
калики перехожие,
мы...

***
В слепом отчаянии, друг,
во всех невзгодах обвинять
судьбу иль небо не спеши:

сама Земля не содрогается ль
от сдвигов в преисподней
человеческой души?


***
Границы внешнего ли контура
(что лишь вообразить себе возможно)
Мироздания,

нашего внутреннего ль мира –
не равно ли обусловлены
вместимостью сознания?


***
Большой писатель иль поэт
всегда бывает для читателя
понятен без подстрочника,

ведь вытекают
равно проза и поэзия из жизни
как из общего источника.

Коль была у казака лошадёнка такая…
То у него проблема отпадала любая!
Со всеми делами управлялся он легко
И жил, конечно, с лошадёнкой хорошо.

В лес побежать, привести дровишек…
Чтоб согреть в курене, своих детишек!
Да и по хозяйству управляться на ней,
В подворье с лошадёнкой этой своей.

Хозяйство держали раньше большое!
В казачьей семье оно было подспорье…
Молоко и мясо, круглый год было своё!
Не питались из магазина тогда гнильём.

Поэтом росли казачата на Дону здоровыми...

По И.А.Крылову

Крестьянин засевал овес.
Кобыла то не понимала
И про себя она ворчала:
- Уж лучше б мне его принес!

По И.А.Крылову

- Пошто овса хозяин бросил в поле?
Уж лучше дал мне посытнее долю. -
Вот так лошадка рассуждала,
В хозяйстве дел не понимала.

А, правда ль, или разговоры,
Что с мужем, без единой ссоры,
Прожить сумела сорок лет?

Жены ковбоя был ответ:

Мой муж был настоящим мачо!
Едва мы обвенчались с ним,
Повёз меня к себе на ранчо.
Тот случай был неповторим.

Повозка наша развернулась.
«Вперёд!» – был слышен мужа глас.
Из лошадей одна споткнулась.
Ковбой спокойно молвил: «Раз!»

Ждать приключений, не иначе.
Споткнулась та же лошадь вновь.
А мачо, в Африке он – мачо!
Промолвил «Два!», нахмурив бровь.

Вот в...

Затюкан мегаполисами – досыти,
я приходил к Поэзии
не раз…
К караковой девятилетней лошади
с подпалинами рыжими у глаз.


И фыркая, меня на круп звал бережно
мой вороной и солнечный пегас…
И жизнь в два темпа –
иноходью бегала!
Двумя сердцами – радовалась в нас!


И в бок нам речка отливала сажею…
И ветер гривы нам трепал слепой…
И в мыслях, и в делах:
всё было слаженно.
И в рифмах слаженно. Само собой.


Но век теперь другой. Мы все – без лошади.

А у поэзии...

«… Когда б сейчас, с кило – на пять,
Мне посчастливилось поймать,
Вот я тогда бы забалдел!..
И Счастью -- наступил предел!..»

Так думал старый рыбачок,
С надеждой, плюнув на крючок,
Закинув на брегах Невы,
То, что закидывали вы…

Но суть – в вопросе… «Рыбачок!
Там что попалось на крючок?» --
Спросил, бежавший мимо, заяц.
К губам приставив мокрый палец --
«Тсс!.. Не мешай!» --
Прошамкал старец…

С другого берега реки,
Где тоже были рыбаки
Раскатом грома в тишине...

На ипподром вдвоём пришли

Подруги детства в первый раз…

Вокруг лошадки – просто класс!

Чем -- ни забаву обрели?..
.

Но вот досада такова –

Как ставить им на лошадей?!

Тут, в первый раз, как у людей,

Нашлись и первые слова :
.

-- Какой размер груди твоей?

-- Пока я с «двоечкой» хожу,

А «тройка» -- у тебя, гляжу…

И что ж с того для лошадей?
.

-- Давай-ка сложим три и два,

Чтоб не болела голова…

Пусть номер будет с цифрой «пять»…

Чего с...

Кружит над полем вороньё,
Устала лошадь, чуть, вздыхая,
И грива спуталась седая,
В бока вонзается жнивьё.

Кружит над полем вороньё,
Глаза каурые слезятся,
И силы нет, уже подняться,
Мечты об отдыхе - враньё...

Кружит над полем вороньё,
А небо заревом умыто,
Дрожат усталые копыта,
Рассвет уже не для неё.

Кричат стервятники, летают,
Сгустился тягостный туман,
А в поле лошадь засыпает,
И боль, и радость всё обман.