След боли на душе

Поизносился я душой, она в лохмотьях,
В лохмотьях мыслей и идей, в снах бытия.
Прохожий в жизни средь людей, в ней только гость я,
Ну а рождение и смерть — её края.

Остановился сам в себе, идти мне некуда,
Идти мне некуда — везде, заботы-горести.
Бывало всяко — холод, зной, грусть, радость ведал я,
Мне не сбежать от них никак, из жизни повести.

А мир сердитый на грехи, проблемой колется,
Проблемой колется и в нём, мне жить нерадостно.
Душа уставшая болит и Богу молится,
И во мне...

Тяжко мне и как с похмелья,
Всего вывернув, мутит.
И на сердце нет веселья,
И душа — душа болит.

А вокруг, не люди — черти,
Все под масками друзей.
И я мне у Бога смерти,
Согрешив, прошу моей.

Эх ты жизнь моя, бродяжья,
Расступись народ — спляшу.
И не их я, и не ваш я,
Своим воздухом дышу.

Заплутал я, потерялся,
Но покуда, всё ж живу.
Оступился, но поднялся,
Удержался на плаву.

Болью горькою, крещёный,
Я и всё мне по плечу.
И не пеший, и не конный,
Я и в грех, душой...

Усмирительной рубахой,
Жизни доля мне была.
В конце ждала смерти плаха,
По судьбе, сквозь боль вела.

По ночам меня пытала,
Тьмой бессонной маяты.
Днём, сквозь время спешкой гнала,
В ложь придуманной мечты.

Говорил с самим собою,
Я сплетая вязь стихов.
И таким, как есть, душою,
В них остался между слов.

Временам моим не нужен,
Был мой стих, а с ним и я.
В них рассеивал мир души,
Сутолокой бытия.

Живой плоти нет без боли,
Душам вольным тесно в ней.
Им темницей жизни доли...

О как прекрасен этот мир.
Мир грусти, слёз и боли.
Где улыбаются при виде крови,
И в этом мире я вампир.

И в этом мире нет улыбок.
Здесь слёзы льются словно дождь.
Весь этот мир - написанная кровью книга,
И правда выглядит как ложь.

Ложь - грешна, все говорят одну лишь правду,
А люди счастливы в мечтах.
Чужое сердце топчут в прах.
И здесь слова бьют так же больно, как кувалда.

Любовь и боль — одно и то же.
И в этом мире жизнь без чувств.
Тут день на день — все дни похожи...

Всегда что-то сердце жадно раздирает,
До сильной боли где-то там, в груди.
И жаль, что никто не понимает,
Что в душе той чëрствой,
Нет больше любви.

И не хочу держать на вас обиды,
Иль зло таить в красных глазах,
Но только вы, мои друзья,
Нож вновь вставите, впотьмах.
***
Вновь молчу, или исчез я может,
Надеюсь, не дойдет мысль до вас.
В будущем вас боль обгложет,
За то, что вы творили, между нас.

В далеко идущем плане,
Всему сроки не назначь.
Соль слезинки болью в ране,
Врут, что время лучший врач.

Душ не лечат числом годы.
Не стирают шрамов ран.
Всем судьбой под неба сводом,
Путь сквозь время в теле дан.

Плоть живущего ранима,
Но так Бог, наш мир создал.
Боль живым необходима,
В ней – опасности сигнал.

И терпи, а если больно,
Значит то, что ты живой.
И дышать стараясь ровно,
Прими что дано судьбой.

Без труда никак, но отдых,
Нужен душам и телам.
Душ не лечат...

Жизнью помятый,
Миром побитый.
Телом устав — занемог.
Словом злым клятый,
Богом забытый,
Жил он веленьем дорог.

Каждым движением,
Каждой секундою,
Телу он боль причинял.
Взлёт стал падением,
В пьянь беспробудную,
Он, превращаясь, сгорал.

Было расставлено,
Было разбросано,
Всё по своим, по местам.
Ложью отравлено,
Но обосновано,
Всё, так как нужно властям.

И на обочину,
Ставших ненужными,
Скинули с ровных путей.
Боль с грустью поровну,
Смятыми душами,
Лишних, владеют...

Хочу, как в небе облака
Смотреть на землю свысока.
Отдав себя во власть ветрам,
Скользить по каменным грядам.

Хочу, как в море валуны.
Не знать из чьей я стороны,
Где юг, где север, где восток.
Какой меня кружит поток.

Хочу, как тихая река.
Течь в океан издалека,
День изо дня, из года в год,
Неважно - ночь, закат, восход...

Смотреть на Землю без тоски
Умеют горы и пески,
Созвездья, солнце и луна.
А я печалюсь у окна.

Вчерашний дождь
Разделил небо
На две половинки

Я, как ручей, несусь с журчаньем
По жизни с думой обо всём.
Кому-то кажется рычаньем,
Кому-то песней сердца звон.

Покоя нет мне и в покое.
В бессилье есть остатки сил.
И то что сложное простое.
Всех, с кем не ладил, я простил.

У каждого своё есть мненье,
Следы эмоций торят путь.
В любом моменте настроенье,
Ажиотаж, смиренье, грусть.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2016