Сладкой

Спи, мой миленький малыш,
спи, мой глупый.
Ветер прячется в камыш,
ночь в тулупе?

Спи, мой маленький герой,
сладко-сладко.
Ночь растает под горой
шоколадкой.

Утро снова к нам придет,
мое чудо.
Я с тобою напролет
ночь всю буду.

Дай твой носик, мой родной,
поцелую.
Спи, клубочек золотой

Богач
Привет, дружище! Всё на свете просто: богатства и чины,
Сочный цвет и сладкий запах – в них активно внедрены.
Мухлевать, порою надо, выбирать: щадить-казнить,
Головой работать здраво - вкусно кушать, сладко пить.

Бедняк
Эх, хозяин! Всё так плохо. Холопами, коль, рождены,
Стоит ли кривить душою, карманы всё равно пусты,
Простаком дано трудиться, скверно думать, скромно жить,
Пользы нет, лучше смириться, чем с ума себя сводить.

Богач
Уж, не вредно быть богатым и достатком...

Любви прекрасные мгновенья,
Сплетенье рук, сплетенье ног,
Пожар в телах, страстей томленье
Души полет и сладкий смог.

Дурманом этим опьяненный,
Ты забываешь обо всем,
Ты голый раб, судьбой плененный,
Любви обласканный огнем.

Сгореть в нем, вот предел мечтаний
Чтоб сладкий сон был навсегда,
Чтоб никогда не просыпаться,
Чтоб были в нем лишь Ты и Я.
Владимир Тихонов.

В темно-сладкую ночь королевна
Босиком устремилась в сад
Там средь роз кустов и бассейна
Арфы стройной невидим взгляд.
Пальцы нежные по тонким струнам
Пробежались по волшебству
Звуки томные раздались словно
Чтобы все ложились ко сну.
Песню сладкую напевая
Уложила охрану спать
Дрему сильную навевая
Королевна одна опять...
Мысли смелые затевая
Хочет юная дева сбежать
Чтобы сердце вольное знало
Как любить, прощать и страдать...
Звуки арфы по ветру льются
Колдовством наполняя...

зазывая ветра с парусами
пели сладкозвучные девы погибели
ненасытными взорами сверля горизонты
новую жертву себе высматривая
среди проплывающих мимо судов
чтобы дух моряков поглотить без остатка
впить силу их страсти
впитать ценный опыт
впиться в артерии шейные им
поцелуями смерти
кровь выпить до капли
и изнемочь

о горе наивным поддавшимся ласке
пристанище последнее найдут в мореплавании
усыпленные дивными голосами кудесниц
о где ваши кости искать побелевшие
ловчихами душ...

Неоконченная пьеса для классической гитары…

Белый шиповник мой преданный, верный товарищ.
Листьев резных изразцы за оконным стеклом.
Давний свидетель душевных и прошлых пожарищ.
Дай мне забыться багряным осенним вином.

Белый шиповник и терпкая сладкая вишня -
Палыми листьями в памяти призрачный след.
Грусть, одиночество. Счастье и радость - излишни.
И в небесах журавлиный, прощальный балет.

Белый шиповник, листву оплела паутина.
Кокон души закупорил печатью вино.
Лето...

Где-то в сказочно безумном царстве,
Возможно – в тридевятом государстве,
Во власти тонкого эфирного полёта,
«La Isuminka» тешилась в убранстве…

…эффектна, c элегантностью в наряде,
Способна – в электрическом разряде,
Пронзить чары романтического сна,
И прильнуть к желаемой награде…

…полетели искры – подиум в огне,
Разговор неуместен, стоны на лице,
«Королева бала» – изюминка (путана),
…и окурок тлеет на резном столе…

В непредсказуемо молчащей тишине,
Душе начертано, сердцу и...

Моё утро в твоих начинаниях…
Странный город, полёт тишины,
Серой мышью въедается в здания
Дождевая незыблемость тьмы.

Там сквозь линии строгие света
Проникает волнующий звук,
Горизонт—море мрачного лета,
Взбрызги пены, грохочущий звук.

Эхо волн, ударяющих в скалы,
Высекает из камня огонь
И потоки шуршащие лавы
Бьют асфальта немую ладонь.

Влажной памяти броские всплески,
Неожиданный взгляд на листок—
Как роса на нефрите подвески,
Он, качаясь, смотрел на восток.

Тонкой...

Как-то сон приснился чудный мне,
Будто снова я летал во сне…
Будто небо крыльями я задевал…
В реках жемчуг подо мной сверкал,

А луга сонливо колыхались,
Медленно, и чудно улыбались
Птицы в небе, рыба в глубине –
Все это случилось, - как во сне!

-ветер нежно кожу лобызает,
Вся природа стихла, – наблюдает
Шепчет лес – «Красиво как летит!»
Перепелка с ветки не слетит!

Это просто сказочное диво
Миг, когда Бог дарит столько Мира!
Хочется вдохнуть и отказаться
От мирского...

Я ваши губы ощущал, такие сладкие,
взгляд томных глаз из-под ресниц ловил украдкою,
изнемогал в кольце обвивших меня рук,
сгорал в огне невыносимо сладких мук.

И аромат цветочный вашего дыхания,
и волосков, на лоб упавших, колыхание,
и тела гибкого податливый гранит…
Всё это память моя грешная хранит.